Сказания и легенды средневековой Европы

По словам того же Бодена, в Пикардии жил какой-то дворянин, обладавший таинственным и любопытным перстнем, который он приобрел за весьма дорогую дену от одного испанца. В этом перстне посредством каких-то особых чар наглухо и на вечные времена был заточен черт. Злополучное детище адово было так и с таким заклятием пристроено в перстне, что волей-неволей было вынуждено оставаться покорным рабом человека, которому принадлежал перстень. Так выхвалял свой товар испанец, продававший перстень. Но не так оказалось на самом деле. Черт в перстне действительно был заключен, но видно было, что заклинание его сделано весьма ненадежно, потому что лукавый то и дело нагло врал своему хозяину всякие небылицы, и вместо того чтобы служить ему верою и правдою, только путал его и сбивал с толку. Раздраженный пикардийский дворянин, весьма здраво рассудив, что обладание таким талисманом только губит его душу, а не приносит никакой существенной пользы, порешил от него отделаться и бросил его в огонь в весьма неосновательной уверенности, что огонь, разрушив перстень, истребит вместе с тем и злого духа. Он не понимал, что пустить черта в огонь — это то же самое, что пустить щуку в воду. Дьявол, конечно, благополучно освободился в огне от перстня и немедленно вселился в самого пикардийца, который с этого времени и сделался форменным бесноватым.

Тому же Бодену представился однажды случай познакомиться с каким-то человеком, который решительно не знал, куда деваться и что делать, чтоб спастись от злобных проделок нечистого духа, который пристроился к нему почти в постоянные спутники, хотя тот человек и не думал сам искать его дружбы. Так, например, по ночам он часто будил его, хватая за нос, и вслед за тем жестоко бил. Злополучный человек с рыданиями и стонами молил оставить его в покое, но злобный дух не внимал этим мольбам, все приставал к нему, прося работы. У лукавого, очевидно, было намерение навязаться этому человеку в качестве исполнителя его греховных прихотей, чтобы затем овладеть его душой. В конце концов несчастный человек начал мало-помалу поддаваться соблазну. Он вздумал испытать могущество черта, который навязывался к нему со своими услугами. Он приказывал ему, например, доставить ему богатство, или помочь овладеть любимою женщиною, или указать ему тайные силы и свойства трав, камней и т. д. Но черт оказался существом либо уж очень лукавым, либо совсем бессильным, а может быть, тем и другим вместе. Ни одного желания того человека он как следует не исполнил и вдобавок врал и путал на каждом шагу, а главное, занят был тем, что подстрекал человека на разные мерзости. Дойдя до этой точки, одержимый как раз и встретился с Боденом и просил его совета, как ему отделаться от навязчивого черта. Боден, конечно, посоветовал ему крестное знамение и молитву, но после того уже не встречался с ним и не знает, чем у него кончилось дело.

В Германии распространена вера в духов, которые очень смахивают на наших домовых. Их иногда называют там «полевыми духами» или, правильнее сказать, «полевыми детьми» (Heidekind). Об одном из этих существ и его проделках сохранилась запись в известной летописи Тритема. Около года в одной местности в Саксонии появился Heidekind. Он являлся людям в разных видах, но чаще всего проявлял свое присутствие лишь в каких-нибудь звуках и проделках, по которым судили, что он тут. В конце концов этот юркий дух пристроился в доме местного епископа, избрав в нем для своего местопребывания кухню. Вел он себя долгое время вполне прилично, помогал поварам в их работе, и они были им совершенно довольны. Но случилось, что один из поварят, маленький мальчик, особенно близко подружился с этим чертенышем и однажды, уступая внушениям своей детской шаловливости, устроил своему невидимому другу какую-то скверную штуку. В чем она заключалась, этого мы не знаем, но только чертенок был ужасно обижен и пожаловался на поваренка главному повару. А тот по неосторожности не обратил на эту жалобу никакого внимания и оставил обиду неотомщенного. Тогда чертенок уже распорядился сам. Он напал ночью на спавшего в кухне поваренка, задушил его, разрезал на куски и изжарил. С этого момента его злоба разнуздалась, и он начал устраивать гадости всем кухонным чинам. Об этом довели, наконец, до сведения епископа, и тот торжественным заклинанием повелел злобному духу удалиться из своей епархии. В этом происшествии народное воображение хотя и придавало явившемуся духу особенные черты, причисляло его к эльфам и этим как бы выделяло из сонма адских существ, но по ходу дела все же видно было, что это настоящий чертенок; вероятно при таком мнении остались все, кому проделки этого духа были известны.