Сказания, легенды и притчи

Первым делом Смерти, как только она получила свободу, опять была просьба к Богу, чтоб позволил ей взять солдата. Бог дал позволение. Снова пришла Смерть к солдатской избушке и стучится в двери. Солдат узнал свою прежнюю гостью, и спрашивает: «Что нужно?» — «Да я за тобой, дружище! Теперь не вывернешься».— «А врешь, старая чертовка! Не верю я тебе. Пойдем вместе к Богу».— «Пойдем».— «Подожди, мундир натяну». Отправились в путь. Дошли до Бога. Смерть хотела было идти вперед, да солдат не пустил: «Ну, куда ты лезешь? Как смеешь ты без мундира... идти? Я пойду вперед, а ты жди!» Вот воротился солдат от Бога. «Что, служивый, правду я сказала?» — спрашивает Смерть.— «Врешь, солгала немного. Бог велел тебе прежде еще леса подстригать да горы ровнять, а потом и за меня приниматься». И солдат отправился на зимние квартиры вольным шагом, а Смерть осталась в страшном горе. Шутка ли! Разве мала работа — леса подстригать да горы ровнять? И много, много лет трудилась Смерть за этой работой, а солдат жил себе да жил.

Наконец и в третий раз пришла за солдатом Смерть, и нечем ему было отговориться: пошел солдат в ад. Пришел и видит, что народу многое множество. Он то толчком, то бочком, а где и ружье наперевес, и добрался до самого сатаны. Посмотрел на сатану и побрел искать в аду уголка, где бы ему расположиться. Вот и нашел; тотчас наколотил в стену гвоздей, развесил амуницию и закурил трубку. Не стало в аду прохода от солдатика; не пускает никого мимо своего добра: «Не ходить! Вишь, казенные вещи лежат, а ты, может, на руку нечист. Здесь всякого народу много!» Велят ему черти воду носить, а солдат говорит: «Я двадцать пять лет Богу и великому государю служил, да воды не носил, а вы с чего это вздумали... Убирайтесь-ка к своему дедушке!» Не стало чертям житья от солдата; хоть бы выжить его из ада, так не идет. «Мне,— говорит,— и здесь хорошо!» Вот черти и придумали штуку, натянули свиную кожу и только улегся солдат спать — как забили тревогу. Солдат вскочил да бежать, а черти сейчас за ним двери и притворили, да так себе обрадовались, что надули солдата!.. И с той поры таскался солдат из города в город, и долго еще жил на белом свете, да вот как-то на прошлой неделе только помер. (Записана в Нижнем Новгороде)

C. Служил солдат Богу и великому государю целых двадцать пять лет, выслужил три сухаря и пошел домой на родину. Шел-шел и крепко задумался: «Господи, Боже ты мой! Служил я царю двадцать пять лет, был сыт и одет, а теперь до чего дожил? И голоден, и холоден; только и есть что три сухаря». А навстречу ему убогой нищий и просит милостинку. Солдат отдал нищему один сухарь, а себе оставил два. Пошел дальше; немного погодя попадается ему другой нищий, кланяется и просит милостинку. Солдат подал и этому сухарь, и остался у него один. Опять пошел дальше своей дорогою и повстречал третьего нищего: кланяется ему старец и просит милостинку. Вынул солдат последний сухарь и думает: «Целой дать — самому не останется, половину дать — пожалуй, сойдется этот старец с прежними нищими, увидит у них по целому сухарю и обидится; лучше отдам ему весь, а сам обойдусь кое-как!» Отдал последний сухарь и остался ни при чем. Вот старец и спрашивает его: «Скажи, доброй человек, чего желаешь, в чем нуждаешься? Я те помогу».— «Бог с тобой!» — отвечает солдат?— с тебя, старичок, взять нечего: ты сам человек убогой».— «Да ты не смотри на мое убожество, только скажи, чего желаешь, а я уж награжу тебя за твою добродетель».— «Мне ничего не надо, а коли есть у тебя карты, так подари напамять». Старец вынул из-за пазухи карты и дает солдату. «Возьми,— говорит,— с кем ни станешь играть в эти карты — всякого обыграешь; да вот на тебе и торбу: что ни встретишь на дороге, зверя ли, птицу ли, и захочешь поймать — только распахни торбу и скажи: полезай сюда, зверь али птица! И все сделается по твоему»".— «Спасибо,— сказал солдат, взял карты и торбу и поплелся в путь дорогу».