Сказания о воинах-зверях

«…Стоит лишь найти в лесу гладко срубленный пень, воткнуть в него с приговорами нож и перекувырнуться через него – станешь вовкудлаком. Порыскав волком, надо забежать с противной стороны пня и перекувырнуться обратно; если же нож кем-нибудь похищен, то придется оставаться перевертышу навек волком. <Или другое описание:> надо воткнуть два ножа в рот, прочитать заклинание и три раза перевернуться».

Для того чтобы обернуть другого человека, необходимо с приговором набросить на него звериную шкуру или же специальную наузу – обернутый станет человеком только тогда, когда науза истлеет. Также обернуть можно ударом палки, плети, кнута.

Насколько действенны вышеперечисленные методы – разговор особый.

Многое из того, что известно об оборотнях, кажется фантастикой. И в самом деле, невероятно, чтобы человек мог физически (причем мгновенно) трансформироваться в какое-либо другое существо. Но нет дыма без огня; информация, повторяющаяся повсеместно, не может не иметь в своей основе хоть какого-либо рационального зерна. Далее мы постараемся разобраться в том, что же послужило источником для «сказочных» рассказов об оборотнях.

Об оборотничестве и возрастных инициациях

Многие исследователи связывают рассказы об оборотничестве с инициациями. Рассмотрим вкратце, что мы знаем об этом интереснейшем явлении.

Практика возрастной инициации существовала повсеместно, у всех народов. По достижении определенного возраста молодые люди проходили определенный цикл обрядов, вследствие которых превращались из подростков во взрослых людей и становились при этом полноправными членами общества. Наставники – опытные, знающие люди – проводили инициации так, что у молодых людей происходила коренная перестройка психики, снимались глубинные страхи, вырабатывались и закреплялись на бессознательном уровне навыки взаимодействия с товарищами. Подростки становились взрослыми и, как следствие, получали новый социальный статус – статус полноправного члена общества – и новые права: право быть воином, право иметь жену, право заниматься созидательной магией.

В принципе существует два основных вида «оборотничества»:

1) инициации, подразумевающие «превращение» посвящаемых в животных;

2) практики «пускания морока» или «отвода глаз».

Любая инициация строится по схеме замри-умри-воскресни. Иначе говоря; прежде чем перейти на новый качественный уровень, человек должен испытать частичное разрушение, подавление, агрессивное (в большей или меньшей степени) воздействие извне. Таковым в условиях инициации и является частичная деградация человека до зверя.

Инициационные сценарии в общих чертах одинаковы для всего мира. По всей видимости, причина этого в том, что инициация является оптимальным способом стимулировать развитие человека в данном возрасте. А потому и в Австралии, и на Крайнем Севере большинство юношеских инициационных практик имеют одни и те же черты. Среди них следующие:

а) инициируемые удаляются из привычного для них общества;

б) инициацию (чаще всего) проходят в коллективе сверстников;

в) посвящаемый подвергается притеснениям и испытаниям.

Экстремальное сообщество подростков, противопоставленное «обычному» миру, можно сравнить с волчьей стаей. У славян, как и у других индоевропейцев, подобные союзы часто и называли «волчьими», а самих участников – «волками». Этнографически зафиксированы случаи, когда инициируемые наряжались волками, носили одежду из шкур, при вступлении в союз обязаны были кусаться и выть. На уподобление инициируемых хищным зверям указывают и те факты, что пища, которой они питаются, как правило, мясная, у некоторых народов только члены инициационного союза имеют право охотиться. «Волчьи союзы» противопоставляют себя обыденному миру; как это и подобает хищникам, они похищают в деревнях продукты, хулиганят. Инициируемые подвергаются различным испытаниям.

Память об инициационных практиках встречается в волшебных сказках, типические сюжеты каковых, кстати, инициационны по сути своей – «невозможно отрицать, что испытания и приключения героев и героинь волшебных сказок почти всегда переводимы на язык посвящения».

Героиня сказки совершила ошибку, вследствие которой ее возлюбленный «ушел». Героиня отправилась искать его и нашла в следующем месте: