Сказания о земле Русской. От Тамерлана до царя Михаила Романова

Таковы были дела Василия III Иоанновича в отношении исполнения прародительского завета – собирания Русской земли. Надо заметить, что во всей своей деятельности он никогда не встречал никакой поддержки со стороны своих братьев. Мы видели, что один из них, Симеон Калужский, хотел бежать в Литву и только благодаря заступничеству митрополита был прощен Василием. Другой, Димитрий Иоаннович, как мы знаем, крайне неудачно начальствовал над войсками при первом походе Василия на Казань; при этом он не мог забыть старинного своеволия князей, за что старший брат и вынужден был посылать ему выговоры. Самый старший, Юрий Иоаннович, также был недоволен порядками, установившимися в Москве, где вся власть принадлежала великому князю, и собирался тоже уйти в Литву, почему Василий должен был установить за ним надзор. Наконец, младший, Андрей, был человеком ничем не замечательным, ни в хорошую, ни в плохую сторону; таким образом, Василию Иоанновичу не на кого было опереться из своих близких в тяжелые времена, которые ему приходилось неоднократно переживать.

Не был счастлив он и в своей семейной жизни. Великая княгиня Соломония была бесплодна, и престол должен был перейти после него к брату Юрию, человеку совершенно неспособному продолжать успешно трудное служение Родине. Все это, конечно, сильно печалило и озабочивало Василия.

Будучи однажды за городом и увидев птичье гнездо, он, по словам летописца, сильно заплакал и начал говорить сквозь слезы: «Горе мне! На кого я похож? И на птиц небесных не похож, потому что и они плодовиты; и на зверей земных не похож, потому что и они плодовиты; и на воды не похож, потому что и воды плодовиты; волны их утешают, рыбы веселят! Господи! Не похож я и на землю, потому что и земля приносит плоды свои во всякое время, и благословляют они тебя, Господи».

Несчастная великая княгиня, конечно, всей душой хотела принести своему супругу наследника и прибегала для этого к знахарям и знахаркам, но ничего не помогало. А между тем Василий обратился в Думе к боярам и с плачем стал говорить им: «Кому по мне царствовать на Русской земле и во всех городах моих и пределах? Братьям отдать, но они и своих уделов строить не умеют». Вопрос, поставленный Василием, был, конечно, огромной важности для всей будущности государства. И вот из боярской среды послышался ответ: «Государь, князь великий! Неплодную смоковницу посекают и измещут из винограда». Этим боярским ответом определилась судьба Соломонии. Великий князь решил дать ей развод. Сторонниками этого решения был митрополит Даниил, бывший игумен знаменитого Иосифо-Волоколамского монастыря, и большинство бояр; но были и противники, в том числе князь Семен Курбский и бывший князь Василий Косой Патрикеев, в иночестве Вассиан, постриженный, как мы помним, еще при Иоанне III, вместе с отцом своим князем Иваном Патрикеевым, взамен смертной казни «за высокоумие», которой был подвергнут только князь Ряполовский; против развода был и приезжий с Афона для исправления церковных книг инок Максим Грек.