Сказания Тьерриана. Эленриэль

– Эйра Коу, по какому праву ты вошла в наш лес? – вопросил спрыгнувший с другого дерева второй эльф – точная, до мелочей, копия первого.

Смерив взглядом остроухих с босых ног до кончиков ушей, молча, достала из сумки два синих леденца на палочке, которые совсем недавно купила у торговки. Эльфы сразу же белозубо заулыбались, утратив воинственный вид, и опустили направленные на меня копья.

«Вот дети малые», – подумала, с умилением наблюдая, как с хрустом леденцы исчезают во ртах остроухих. – «И кто бы сказал, что своё совершеннолетие они отпраздновали много лет назад».

– Идём, – одновременно произнесли эльфы, становясь по обе стороны от меня. Переглянулись и синхронно показали синие от сладости языки. – Проводим.

Рассмеявшись, подхватила близнецов под руки.

Иллион и Солон.

Для общения с иными расами у эльфов приняты длинные, личные и имена родов, но у братьев-близнецов только обычные. По коротко остриженным волосам, которые сами по себе никогда не отрастут длиннее, и характерной татуировке на правом виске в них легко можно распознать изгнанников. От рождения.

Когда-то очень давно риан Збышек воевал на западе Эрфеи. В одном почти вымершем городе он спас эльфийку. Изгнанницу, от которой отказался род. Она была ранена и вот-вот должна родить. Женщина так и не назвала своего имени, умерла, дав жизнь двум малышам. Суровый воин Олаф Збышек не знал, что ему делать с эльфиками, о которых перед смертью попросила позаботиться их мать, и отнёс малышей в приют. Лишь спустя десять лет он отыскал и забрал мальчишек с собой, а потом отправился в далёкий путь, в родные края. С тех пор они так и живут вместе, в лесу.

Несмотря на то, что своё первое совершеннолетие Иллион и Солон отпраздновали ещё в пятьдесят лет, по характеру они не взрослее человеческих подростков. Обожают сладости и забавы. Зная о своём изгнании и ненужности родичам, отчего-то каждый раз играют разные роли. Сегодня это Лесной народ, месяц назад были горные эльфы. А в прошлом году они продолжительное время изображали людей: прятали уши под повязками, движения делали грубоватыми и менее плавными. Отец говорит, что, играя подобным образом, близнецы ищут своё место в мире. Мне, вообще-то, всё равно, кого они из себя изображают. Братья знают меня с пелёнок, сколько помню себя – они всегда рядом. С ними весело, и они считают меня равной, несмотря на чудовищную разницу в возрасте. Мои друзья.

До самого дома риана Збышека мы не проронили ни слова. Я вспоминала рассказы отца о жизни и шалостях эльфов, а мои стражи были заняты поеданием третьей порции сладостей, от которых их языки окрасились теперь уже в зелёный цвет.

– Пришли, – на границе леса и небольшой поляны, на которой находился их с рианом Олафом дом, сообщили братья. Вытянувшись в струнку и приложив сжатый кулак правой руки к сердцу, одновременно развернулись и скрылись в лесу.

– Надеемся, у тебя есть, чем оплатить обратный путь, – донеслось ехидное из кроны ближайшего дерева.

Насмешливо фыркнув, – в сумке у меня лежало ещё шесть леденцов – пошагала по широкой тропинке к дому. На крыльце в плетёном кресле сидел риан Збышек и что-то вырезал из длинной перекрученной палки. Сильные руки с выступающими венами и перекатывающимися под кожей мышцами ловко орудуют ножом. Поясница перевязана платком из шерсти архара. Шерсти настолько плотной, что не пропускает воздух, создавая согревающий эффект. Видимо, спина сильно беспокоит мужчину. Это подтверждает и то, чем он сейчас занимается. Занятие, которое, по словам риана, приносит ему успокоение и отвлекает от боли. И обеспечивает неплохой заработок. Близнецов часто можно встретить на площади Сантарии торгующими разными поделками из дерева. Торговцы, проходящие караваном через наш город, охотно их покупают.

– Светлого дня, Эйра, – произнёс риан Збышек, не поднимая головы и не прекращая строгать деревяшку. Вот всегда он так, никогда не застать врасплох, а ведь я старалась идти, крадучись и не создавая лишнего шума.

– Светлого дня, дядя Олаф, – поприветствовала, отмечая, что с нашей последней встречи мужчина остриг волосы, оставив короткий седой ёжик.

– Как отец? – поинтересовался риан и стрельнул в меня твёрдым взглядом карих глаз. Внимательным, пронизывающим и всезнающим взглядом.

– Спасибо, хорошо, – улыбнувшись, ответила и взбежала на крыльцо. – Вот, дядя Олаф, Ваша настойка. Принимайте…

– …по три капли на кружку воды, не чаще четырёх раз в день, – закончил наставление за меня мужчина. – Помню, девочка. Помню. Моих ушастых видела?

– Где-то там, – махнула рукой в сторону деревьев, откуда пришла.

– Уже не там, – донеслось звонкое совсем с другого края поляны.

– Тш-ш, балбес, – шипение, звук глухого удара и тишина.

Мы с рианом Збышеком переглянулись и рассмеялись.

– Мальчишки, – с тихой грустью в голосе протянул мужчина и, бросив строгать деревяшку, наклонился к сумке у своих ног. – Держи, Эйра. Спасибо, что не забываешь старого вояку.