Сказания умирающей Земли. Том IV

После захода Солнца, когда кайма цвета спелой хурмы еще озаряла горизонт, Риальто отвел Ошерля в сторону: «Кто наблюдает за нами из воздушного пузыря? Сарсем?»

«Нет, это всего лишь доводяга с глазом, передающим изображение Хаш-Монкуру – он сам за нами следит».

«Поймай доводягу сетью и запри в ящике, чтобы Хаш-Монкур мог отдохнуть и выспаться».

«Как вам угодно… Сделано!»

«А теперь кто за нами следит? Кто нас подслушивает?»

«Никто. Мы одни».

«Ошерль, я никак не могу понять – почему ты постоянно пытаешься меня обмануть?»

Ошерль удивился: «Почему вы так думаете? Что опять случилось?»

«Сегодня из ямы достали детскую миску. Она была выброшена в Сантунское море в эпоху, предшествовавшую тому времени, когда был потерян Персиплекс. Об этом однозначно свидетельствуют силуэт изображенного на ней корабля и его парусная оснастка – кроме того, два вида хищных тварей, изображенных на этой посуде, уже вымерли, когда мы посетили антропофагов. Следовательно, слой донного ила, в который погрузился Персиплекс, уже раскопан. Но Персиплекс так и не нашелся! Как ты объясняешь это обстоятельство?»

«Любопытная ситуация, спору нет! – самым благожелательным тоном отозвался инкуб. – Давайте хорошенько рассмотрим раскоп».

«Возьми с собой источники света».

Ошерль и Риальто подошли к краю ямы и заглянули вниз, ярко освещая дно двумя фонарями. Ошерль протянул руку: «Видите? Вот там!» Лучом фонаря он указал на участок стенки раскопа, над самым дном, где образовалась ниша глубиной в полметра: «Здесь была найдена миска – в самой глубокой части раскопа. Теперь вы удовлетворены, наконец?»

«Не вполне. Если этот слой предшествовал тому, где погребен Персиплекс, а все остальные слои не позволили найти призму, значит, она находится в небольшом возвышении грунта, прямо в центре ямы».

«Возможно».

«Так чего же ты ждешь? Возьми лопату, спустись туда и копай, а я буду светить фонарем!»

Из сумрачной мглы проворно вынырнула приземистая фигура: «Ошерль? Риальто? Что вы тут делаете с фонарями, у моей ямы? Это нарушение договора! Почему именно сегодня вечером вы решили заняться раскопками самостоятельно?»

«Один вечер ничем не хуже другого, – отозвался Риальто. – Вы не разрешаете нам даже прогуляться после ужина и подышать свежим воздухом?»

«Конечно, разрешаю! Но почему вы обзавелись такими яркими, ослепительными фонарями?»

«Для того, чтобы не свалиться невзначай в какую-нибудь яму или в раскоп, для чего еще? Как видите, фонари уже оказались полезными. Осторожно, Ошерль! Посвети назад! Ты отступаешь в куст терновника».

«Никогда нельзя забывать о безопасности! – заявил инкуб. – Риальто, вы уже надышались вечерним воздухом?»

«Пожалуй, прогулку можно закончить. Спокойной ночи, Ум-Фоад».

«Один момент! Я хотел бы получит очередной взнос в счет вашей задолженности».

«Ум-Фоад, вы слишком часто требуете взносы! Вот еще пять золотых зикко – на какое-то время этого должно быть достаточно».

На следующее утро Риальто встал пораньше и с напряженным вниманием наблюдал за грохотом после загрузки в него каждой порции грунта. Ум-Фоад, заметив бдительность волшебника, стал вести себя наглее прежнего, нередко отпихивая Риальто в сторону, чтобы первым рассмотреть результаты просеивания. Землекопы, в свою очередь, заметили, что Ум-Фоад отвлекся, и замедлили темп работы настолько, что перерывы между засыпкой новых порций грунта становились все более продолжительными. Наконец Ум-Фоад понял, что работники халтурят и, подбежав к краю раскопа, разразился упреками и командами. Но работники больше не проявляли особого энтузиазма. Яа-Йимпе, в частности, жалуясь на возраст и поясничные судороги, отказался продолжать работать на условиях Риальто, которого он обозвал «скупердяем». Выбравшись из раскопа, старик побрел обратно в Аз-Хаф.

Через некоторое время из поселка прибежал молодой человек, тут же обратившийся к Риальто: «Яа-Йимпе плохо слышит: он не сразу понял, что вы предложили золотые монеты в обмен на кристалл голубого льда. Теперь он просил передать, что сегодня нашел такой кристалл. Вы можете вручить награду мне, я его внук. Яа-Йимпе слишком устал и сегодня не сможет сюда вернуться». Внук Яа-Йимпе, энергичный и деловитый юноша с яркими круглыми глазами, улыбнулся, обнажив блестящие зубы, и протянул руку, чтобы получить золото.

«Я должен проверить качество этого обломка леденящей молнии, – сухо сказал Риальто. – Пойдем, отведи меня к Яа-Йимпе».

Молодой человек нахмурился: «Он не хотел бы, чтобы его донимали по мелочам. Вручите мне золотые монеты сейчас же и не забудьте про чаевые!»

«Заткнись! – взорвался Риальто. – И отведи меня в поселок к деду!»

Приунывший юноша подвел волшебника к дому, где родственники и друзья Яа-Йимпе уже вовсю праздновали получение стариком заслуженной награды. На вертелах жарились окорока, открыли несколько бочонков с вином. В стороне, на сооруженном наспех возвышении, шесть музыкантов развлекали гостей, наигрывая танкли, джиги и тайрины.