Читаем Сказать почти то же самое. Опыты о переводе полностью

– Do forse alla macumbache danza questo treno la tremendaed ottusa cadenza di una rumba? (Eco)

[† – Быть может, обвинить макумбу

за то, что этот поезд пляшет в страшном

и слабо различимом ритме румбы? (ит., Эко)]


– Presti anche tu, chiss`a,al litaniar dei rapidi quest’aridacadenza di un demente cha-cha-cha? (Eco)

[† – Ты, может, тоже слышишь по ночам

в литании экспрессов этот грохот:

безумный, неотступный ча-ча-ча? (ит., Эко)]


– Non senti forse, a sera,la litania del rapido nell’orridoancheggiare lascivo di habanera? (Eco)

[† – Не различаешь ли, к примеру,

литанию экспресса в этом страшном

вихлянье похотливой хабанеры? (ит., Эко)]


– Salta magra la gamba,canta la fratta strada, pazza arranca,assatanata d’asma atra samba? (Eco)

[†Примерный «перевод»:


– Пляшет тощая нога,

поет раздробленная улица, хромает сумасшедшая,

осатаневшая от астмы зловещая самба? (ит., Эко)]


– Del TEE presentel’effervescenze fredde, le tremendedemenze meste d’ebete merenghe? (Eco)

[†Примерный «перевод»:


– Идущего экспресса

холодное бурление, ужасное

и грустное слабоумие глупой меренги?[219]*(ит., Эко)]


– Si, ridi, ridi, insisti:sibilin di sinistri ispidi brividimisti ritmi scipti, tristi twist. (Eco)

[†Примерный «перевод»:


– Да, смейся, смейся, упорствуй:

пускай свистят в зловещих, колючих содроганиях

смешанные пошлые ритмы – печальный твист. (ит., Эко)]


– Colgo sol do-do sol…Fosco locomotor, con moto rocomormoro l’ostrogoto rock’n’roll. (Eco)

[†Примерный «перевод»:


– Только соль до-до соль…

Мрачный локомотив, в движенье хриплом

рокочу остготов рок-н-ролл. (ит., Эко)]


– Ruhr, Turku…Tumbuct`u?Uh, fu sul bus, sul currus d’un Vud`uun murmur (zum, zum, zum) d’un blu[220] zul`u. (Eco)

[†Примерный «перевод»:


– Рур, Турку… Тимбукту?

Ух, труп на автобусе, на повозке вуду,

Рокот (зум, зум, зум): зулусский блюз. (ит., Эко)]


Предаваясь звуковым забавам, каждый делает что может. Но я хотел показать, что при этом можно было сохранить пять основополагающих характеристик этого стихотворения – пусть даже в искаженном виде, в шутку. Проблема заключается в следующем: должен ли перевод делать то же самое? Вот передо мной два перевода, на английский и на французский; по-моему, оба они теряют (по крайней мере, в трех последних строчках) как минимум ритм скорого поезда.

Первый принадлежит Кэтрин Джексон, второй – Патрис Дьерваль Анжелини:


Goodbyes, whistles in the dark, nods, coughing,and train windows down. It’s time. Perhapsthe robots are right. How they leanfrom the corridors, walled in!And do you too lend, to the dimlitany of your express train, this constantfearful cadenza of a carioca? (Jackson)

[† Прощания, свистки во тьме, кивки и кашель,

и окна – вниз. Пришла пора. А может

быть, роботы и правы. Как клонятся

они из коридоров, в заточенье!


Ты, как и я, приписываешь смутной

литании экспресса эту верную

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука
История русской литературы XX века. Том I. 1890-е годы – 1953 год
История русской литературы XX века. Том I. 1890-е годы – 1953 год

Русская литература XX века с её выдающимися художественными достижениями рассматривается автором как часть великой русской культуры, запечатлевшей неповторимый природный язык и многогранный русский национальный характер. XX век – продолжатель тысячелетних исторических и литературных традиций XIX столетия (в книге помещены литературные портреты Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, В. Г. Короленко), он же – свидетель глубоких перемен в обществе и литературе, о чём одним из первых заявил яркий публицист А. С. Суворин в своей газете «Новое время», а следом за ним – Д. Мережковский. На рубеже веков всё большую роль в России начинает играть финансовый капитал банкиров (Рафалович, Гинцбург, Поляков и др.), возникают издательства и газеты («Речь», «Русские ведомости», «Биржевые ведомости», «День», «Россия»), хозяевами которых были банки и крупные предприятия. Во множестве появляются авторы, «чуждые коренной русской жизни, её духа, её формы, её юмора, совершенно непонятного для них, и видящие в русском человеке ни больше ни меньше, как скучного инородца» (А. П. Чехов), выпускающие чаще всего работы «штемпелёванной культуры», а также «только то, что угодно королям литературной биржи…» (А. Белый). В литературных кругах завязывается обоюдоострая полемика, нашедшая отражение на страницах настоящего издания, свою позицию чётко обозначают А. М. Горький, И. А. Бунин, А. И. Куприн и др.XX век открыл много новых имён. В книге представлены литературные портреты М. Меньшикова, В. Розанова, Н. Гумилёва, В. Брюсова, В. Хлебникова, С. Есенина, А. Блока, А. Белого, В. Маяковского, М. Горького, А. Куприна, Н. Островского, О. Мандельштама, Н. Клюева, С. Клычкова, П. Васильева, И. Бабеля, М. Булгакова, М. Цветаевой, А. Толстого, И. Шмелёва, И. Бунина, А. Ремизова, других выдающихся писателей, а также обзоры литературы 10, 20, 30, 40-х годов.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Учебники и пособия / Языкознание / Образование и наука