Скажи, что будешь помнить

Мир не рассматривает это как успех. Мир ценит другое: вскарабкаться наверх, завладеть выигрышем, попасть в группу, которую заприметила звукозаписывающая фирма. Получается, все, чего я достиг за прошлый год, настоящим успехом не считается?

Тор вскидывает голову. Одно ухо вверх, другое вниз. Прислушивается, и я тоже пытаюсь поймать какие-то звуки, кроме плеска воды да кваканья лягушек. В этой части залива деревьев больше, чем людей, вот почему я и выбрал ее для прогулок. В стороне, там, где жилой район, гуляют, веселятся, проворачивают сомнительные делишки. Но это теперь не для меня, и я углубляюсь в рощу. Подходящее место, чтобы исчезнуть.

Тор дергает ушами и негромко, но угрожающе рычит. Бежит рядом, но поглядывает в сторону леса. Я тоже улавливаю зло шестым чувством – холодный черный ветер по коже, и на руках шевелятся волоски. Быстро оглядываюсь. Податься некуда, разве что в воду или в лес, а там еще неизвестно, на что нарвешься.

Кто-то идет, тень, напоминающая человеческую. По дороге проносится машина, и свет фар на секунду пронзает деревья. Джинсы, футболка, бритая голова, примерно одного со мной роста и телосложения. Таких миллион, но только у одного на предплечье тату – обвитый лозой крест, и только один может искать меня.

Опускаю голову и про себя проклинаю сестренку. Надо было предполагать, что она все ему выложит, но я думал только о другом: как спасти ее.

Он выходит на поляну и окидывает меня оценивающим взглядом. Мне это ни к чему. За этим гадом я наблюдаю с тех пор, как он начал встречаться с моей сестрой, и все его мерзкие делишки держу в уме. К тому же в руке у него пистолет. А значит, он победитель уже по умолчанию.

– Ты как меня нашел? – спрашиваю я.

– Проверил кое-какие твои старые местечки.

Я демонстративно оглядываюсь:

– Здесь я не бывал.

– Нет, но на вечеринке кое-кто видел, как ты ушел в этом направлении. Парень с собакой. Есть в этом что-то олдскульное, а?

– Есть. – Когда-то я был большим мастером по части трепа ни о чем. Теперь уже нет. Я почти не боюсь, хотя и следовало бы, но в ироничности есть что-то бесчувственное. Парень разрушает жизни. Кому, как не ему, оборвать мою. – Как договоримся?

– Ты отдаешь мне то, что у тебя есть на меня, держишь рот на замке, и я не трону ни тебя, ни кого-то из твоей семьи. Да еще и Келлен не пойдет под суд. Заметут меня, прихватят и ее. И не свисти, Дрикс. Такого быть не может, чтобы она вам не рассказала.

Ладно. Я достаю сложенный листок и бросаю к его ногам. Джереми смотрит на него, потом наклоняется и поднимает.

– Где взял? – спрашивает он.

– Украл. У губернатора было на меня дело. Стал листать и на это вот наткнулся. Как фото увидел, так сразу и понял, что это ты.

– Кто еще знает?

– Кроме моих? Никто. Понятно, что и наверху никто не в курсе, включая офис губернатора, потому что в тюрьму-то меня отправили.

– А почему я должен тебе верить?

– Тебя же не арестовали. По-моему, это уже о многом говорит.

Понятно, что отпускать меня Джереми не намерен. Я знаю, что он натворил, я развел его с Холидей, да и шрам на физиономии забыть обиду не дает.

Год назад я и сам был бы только рад уладить дело кулаками. Но с тех пор вкус к крови прошел.

– Меня взяли за грабеж. Срок я отмотал. Твое предложение меня устраивает. Ступай домой, и я тоже потопаю. Ты ненавидишь меня. Я ненавижу тебя. Держись от меня подальше, и я тебя трогать не стану.

– К такому повороту я пока не готов.

Кто бы сомневался. Тор трется о мою ногу, как будто понимает, к чему идет дело. Он, конечно, подрос, но пока что остается щенком. Надо было оставить его дома, но я не оставил, так что теперь я делаю для него то лучшее, что могу. Подбираю палку и бросаю подальше. Хорошо, что он еще не научился приносить назад.

– Давай, малыш, возьми ее.

Прежде чем я успеваю повернуться, Джереми вскидывает руку, и выстрел эхом отдается во мне.

Эллисон

Кровь шумит в ушах, заглушая все прочие звуки. Я слетаю вниз по лестнице, проношусь через холл и сворачиваю за угол. Дверь папиного кабинета открыта, но его самого на месте нет. Я уже открываю рот, чтобы позвать его, но вместо этого бегу к кухне. Он сидит за столом, и в первый момент страх колет иголкой в сердце.

Папа может спасти Дрикса. У него есть такие возможности. В его власти покончить со всем этим прямо сейчас, раз и навсегда. Но власть эта принадлежит тому, кем я его считала. Здесь, за столом, кто-то другой, однако ж мне хочется надеяться, что тот, кем я восхищалась, еще существует.

Он отрывает взгляд от лежащей перед ним папки и смотрит на меня.

– У Дрикса неприятности, и ты должен его спасти. Подробности не важны, но тот парень, который на самом деле ограбил магазин, знает, что Дриксу все про него известно. У него пистолет, и он ищет Дрикса.

Отец закрывает папку.

– Что ты хочешь от меня?

– Чтобы ты позвонил в полицию.

– И что я им скажу?

Ответ настолько прост и очевиден, что я, произнося его, чувствую себя слабоумной.

– Скажи им правду. Что Дрикс ни в чем не виноват. Что настоящий преступник опасен и сейчас ищет Дрикса.

– Город большой, где его искать?