Скажи, что любишь меня (СИ)

— Пах, — облизнул пересохшие губы, вздохнув шумно. — Давай как-нибудь потом? Не место для таких разговоров по душам, знаешь ли, — попытался увильнуть, шагнув вперед, но остановился, стоило руке Канарейкина затормозить блондина, упираясь в грудь.

— Ты гоняешь по дорогам в гололед, хотя раньше ставил в гараж с наступлением сильных заморозков. Пьешь в два раза больше, чем раньше. Не появляешься практически на работе, живешь в каком-то своем мире и больше ничего не говоришь. Что за х*рня с тобой происходит, Яр? — выдохнул, переместив ладонь на плечо Ярослава, крепко сжимая, почувствовав напряжение даже под толстой кожей зимней утепленной куртки. На секунду показалось, что Тасманов хочет сбросить его руку, однако спустя мгновение расслабился, прикрывая глаза.

— Я просто не хочу однажды узнать, что тебя не стало, — похлопал, четко произнеся эти слова. С минуту оба молчали, переваривая каждый произнесенные вслух слова, демонстрирующие страх одного за другого и возможное желание второго. Со свойственной ему манерой, Ярик улыбнулся, загоняя подальше скребущие эмоции и положив руку на сердце, ответил:

— Нянюшка, обещаю вести себя впредь хорошо, каяться перед сном Господу в грехах и вести целомудренный образ жизни, словно я монашка из женского монастыря. Аминь.

Паша закатил глаза, ворчливо опуская руку, стягивая перчатки и разматывая на шее шарф.

— Идиот, — бросил недовольно.

— Давай уже разворачивай свой волшебный список с подарками и продуктами, а то мы так до второго пришествия отсюда не выйдем. А у меня планы! — возмутился Ярослав, подгоняя Кенара вперед, аккуратно обходя шагающую туда-сюда толпу людей, спешащих с покупками и за покупками. Пару раз едва не врезались в тележку с продуктами двух молодых парочек, за что были облаяны Пашей, пока не достигли эскалатора, ведущего на второй этаж.

— Подарки или продукты? — спросил он, затем со стоном потер переносицу. — Блин, вот хорошо у Сергея: сказала что хочет, поехали и купили. А тут: «сделай мне сюрприз Паша, я знаю, ты умеешь!», — передразнил своим баритоном Киру, недовольно ступая на первую ступеньку.

Ярик с любопытством покосился на него, наблюдая из-под полуопущенных ресниц, как Паша вытаскивает смартфон, открывая записи в специальном приложении-блокноте. Вытянул шею, заглядывая за плечо друга, тихонько присвистнув от количества написанного.

— Вот что такое «палетка Виктории Бэкхем»? — спросил, стягивая перчатки с рук, укладывая их в карман небрежно смятым комком.

— Чего-то из косметики этой жены Бэкхена, — отмахнулся Канарейкин, морща лоб. — Там целая коллекция непонятно чего да куда. Ну, помнишь, из этих. Спайс герлз или как их.

— А! С той жуткой песней «Wannabe»? Вилли-вилли вон… — завыл, не обращая внимания на то, что на них оглядываются, весело рассмеявшись. Изумление, отразившееся на лице Канарейкина, заставило громко хмыкнуть, выходя на втором этаже ЦУМа.

— Ты что, попсовые бабские песенки слушал? — отодвинулся от него, делая круглые глаза, прижимая к груди телефон со списком.

— Кенар, — вздохнул, качая головой. — Это же классика молодежных киношек 90-х годов и ранних нулевых. Ты в какой параллельной вселенной жил, что пропустил все?

— Я слушал Металлику, читал фантастику и смотрел детективы!

— Вот потому, ты такой занудный. Кстати, для нас суровых и сильных, мир придумал подарочные карты в любой мало-мальски приличной косметической сети. Не благодари Ярочку, — расшаркнулся, шутливо кланяясь.

— О! А ты бываешь полезным гиена. Видишь, какой я молодец, что взял с собой в магазин? Пашенька знал, что ты отлично ориентируешься в женских вкусах. Ты же латентный гей…

— Я тебе сейчас ноги сломаю.

— …и не ответил мне, что у вас с Раечкой?

— Кенар, у меня ощущение, что ты ее фрейлина или мамочка. Как вообще тема разговора с косметики и геев плавно перетекла в вопрос наших с Кошкиной отношений?

— А, так у вас «отношения»? — подвигал бровями Паша, кивая на входе кокетливо бросившей в их сторону взгляд консультанту магазина «Сефора», равнодушно скользнув взором по симпатичному личику девушку и не проявив к нему должного интереса, в отличие от Ярика, разулыбавшегося мигом в ответ. — И прекрати скалиться всем подряд.

— Хочу и скалюсь. Нет у нас отношений, госпожа нянечка, — съязвил в ответ, отворачиваясь, скользя взором по разноцветным стендам с разукрашенными моделями, между которыми с грустным видом сновали мужчины, то алчно-радостные женщины и девушки. — Все также. Мы — друзья, только немного с привилегиями теперь, — рассеяно ответил, беря в руки шершавый тяжелый стеклянный флакончик с надписями на корейском языке, вертя его в руках.

— Я не ее нянечка, а твоя, — отрезал Кенар, оглядываясь печально. — Господи, надо было начинать с сатанинского списка продуктов, который мне выдала Кира с утра.