Скажи, что ты видишь (СИ)

Гермионе кажется, что в этот момент ее лучший друг стареет прямо на глазах еще на пару лет. Воспоминания о войне никуда не делись, беда в том, что они еще свежие. Настолько свежие, что Гермионе даже страшно подумать, как чувствуют себя мальчики, эмоции которых на месяц были завязаны в узел, а теперь этот клубок разматывается с каждой последующей секундой.

— Гарри, что помнишь ты? — осторожно спрашивает Невилл.

Даже если это сейчас не к месту, он обязан это спросить. Это его работа. Гарри на какое-то время замирает, стараясь вспомнить.

— Помню большой зал, — чуть хмурится он. — Сначала я был уверен, что прибыл в Хогвартс, даже внимания не обратил, что совсем не помню дороги, а потом… — он ненадолго замолкает, — заметил, что столы пусты. И там была пыль, много пыли. Словно замок был заброшен.

Руки Гермионы холодеют и она сжимает их в замок, чтобы не дрожали.

— И была еда передо мной, — вспоминает Гарри. — Много еды, как на пиру, но… Я был один и не мог есть, не мог заставить себя проглотить и кусочка.

— Черт возьми, Гарри, я бы сразу заметил, что что-то не так, — ухмыляется Рон.

Он немного разряжает обстановку, и все улыбаются. Немного вымученно, даже слегка неуместно, учитывая все то, что происходит, но улыбаются. Гермиона ловит взгляды ребят и осознает, как сильно по ним скучала.

— Кто-нибудь говорил с тобой? — снова возвращает их в прежнее русло Лонгботтом.

Гарри сразу вытягивает вперед руку, указывая на гриффиндорца.

— Невилл, — словно сам не верит в происходящее Поттер. — Невилл, ты говорил со мной несколько раз, — Гарри снова вздыхает, вспоминая что-то еще. — Гермиона, я писал тебе письмо.

Девушка удивленно вскидывает брови, чуть ерзая на месте.

— Что?

— Да, я отправил тебе письмо с совой. Маленькой такой, серой. Хотел написать, что что-то не так. Только содержание не помню.

— Я вспомнил! — внезапно кричит Рон. — Я тоже писал тебе, Гермиона. Писал в этом сне. Только был не в большом зале, это был какой-то класс, — морщится он. — Но сова забрала мое письмо, и она тоже была маленькая и серая.

Гермиона не верит своим ушам.

— Я получила их, — не сразу отвечает она.

Все трое гриффиндорцев в удивлении смотрят на девушку.

— Шутишь? — в унисон спрашивают Гарри и Рон.

— Невилл читал их мне, — указывает она на Лонгботтома.

— Брось, быть не может, — смеется Невилл. — Вы, ребята, — указывает он на Гарри и Рона, — в одну ночь моего дежурства разговаривали во сне, беспокоились оба за Гермиону, и я просто передал ей ваши слова, когда навестил утром.

Они смотрят друг на друга так, словно вот-вот из-за угла вылезет какой-то шутник и крикнет: «Снято!» Гермиона не хочет говорить ребятам, что услышала она вовсе не слова поддержки или что-то в этом духе, а совсем наоборот. Воландеморт промывал им всем мозги даже после своей кончины.

— Невилл, ты что, стал нашими письмами? Что-то вроде… совы?.. — старается понять Гарри.

— С ума сойти, — качает головой Рон. — Бред какой-то, кому расскажешь — не поверят.

Гермиона старается понять, почему Рон, как и все прочие, не помнит ничего, а Гарри помнит про письма. Возможно, Северус хотел что-то передать через Гарри. Или просто забыл стереть ему воспоминания, забыв о том, что у него иммунитет на любые воздействия Темного Лорда.

— Гермиона, что помнишь ты? — спрашивает ее Рон.

Девушка поднимает взгляд и осознает, что эта проклятая война, несколько месяцев под заклинанием и месяц во сне всё же надломили в них то, что связывало их долгие годы. Гермиона изменилась, и они тоже. Она осознает, что не хочет, чтобы Рон знал о случившемся с ней во сне. Осознает, что не хочет говорить ему о Северусе.

Она знает, что он ее не поймет.

— Я устала, — сообщает она, — обсудим это позднее, хорошо?

Но Гарри ее поймет. Ему она доверяет, пожалуй, больше, чем самой себе. Поттер понимает ее взгляд без слов, поэтому чуть кивает и поднимается с постели.

— Надо размять ноги, — замечает он, — Гермиона, покажешь, где твоя палата?

— Конечно, — тут же находится Грейнджер, поднимаясь с места.

Ее почти не удивляет, что Гарри чувствует ее на иной, понятной только им обоим волне.

— Я схожу за мадам Помфри, ей надо зафиксировать ваше пробуждение, — встает следом Невилл. — Рон, ответишь ей на пару вопросов? С меня причитается сытный обед.

— Валяй, если хочешь, — кивает он и внимания на уходящих друзей почти не обращает.

Он отворачивается на бок лицом к стене, накрывая себя одеялом. Его скорбь снова выбирается наружу и сейчас он не хочет ни с кем ее разделять, потому что рана еще слишком свежая.

Гермиона идет рядом с Гарри неспешным шагом, позволяя другу опираться на свое плечо. Гарри морщится от ощущений, конечности словно деревянные, но беспокоит его даже не это. Он почти слышит, как голова Гермионы гудит от мыслей, которые не дают ей покоя.

— Скажи мне, Гермиона, — наконец останавливается он.

— Это Северус, Гарри, — выпаливает она, замирая следом и глядя лучшему другу в глаза.

— Северус? — вскидывает он брови, стараясь как можно скорее понять, что происходит.