Скажи любви «нет»

– Телевизор на кухне ни к чему. Я до этого еще не докатился.

Когда отец впал в зависимость от своих сериалов, я подарил маме новый телевизор, потому что вкусы у них разные и ей всегда приходилось приносить себя в жертву, отказываясь от своих любимых передач. А телевизор в спальной комнате был в ее полном распоряжении. Теперь один после ужина усаживался в кресло в гостиной, а другая уходила в спальную комнату, но перед этим обязательно клала перед ним лекарство от давления, надеясь, что он не забудет выпить таблетки. Мама в своей комнате смотрела телевизор молча, а у отца, наоборот, появилась привычка комментировать действие, он фыркал, негодовал, иногда даже спорил с героями фильма. Сериалы помогали ему избавиться от излишнего раздражения. Мама говорила, что часто слышала, как он разговаривает с телевизором. Впрочем, надо сказать, он и не расставался с этой привычкой: помню еще в детстве, когда мы сидели за столом, а на экране в новостях появлялся презираемый им политик, он тут же, с набитым ртом начинал нападать на него.

Мои родители сейчас живут тихо, спокойно, не изменяя своим привычкам, и мне никак не удается уговорить их съездить куда-нибудь. Отец говорит, что никуда не поедет из-за денег, но на этот раз деньги тут ни при чем, это просто отговорка. По-моему, они не хотят путешествовать, потому что для них любая поездка кажется вещью немыслимой, событием, которое неизбежно нарушит их устоявшиеся привычки. Им страшно, им и так хорошо живется дома с его налаженным бытом, там они чувствуют себя в безопасности. Они не ходят даже в рестораны, не считая приглашений на свадьбы или на первое причастие, но и тогда мама часто ходит туда одна.

Когда по телевизору они смотрят передачи о летних каникулах с картинами переполненных пляжей и громоздящимися друг на друге отдыхающими, у них вырывается одна и та же фраза: «Люди сошли с ума. Оставались бы лучше дома, там же нельзя отдыхать!» В другой раз, когда показывают, как люди, спасаясь от августовского зноя, суют головы в городские фонтаны, они говорят: «Что им дома не сидится, все стали как сумасшедшие». Слово «сумасшедшие» у них не сходит с языка. Особенно, когда они говорят на диалекте.

В прошлом году, проявив упорство, я все же сумел уговорить их провести неделю на море. Я заказал для них места в небольшом пансионе. Сделал я это вовсе не из скупости. Я боялся, что в шикарном отеле они почувствуют себя не в своей тарелке. А вот в пансионе, носящем женское имя, с хозяйкой за стойкой бюро они будут чувствовать себя намного спокойней. Мне казалось, что он больше подходит для них, потому что им требуется живой контакт с людьми. И действительно, почти все свое время они провели за разговорами с хозяйкой, смотрели с ней телевизор или играли в карты. Мама даже стала помогать ей на кухне. Она не привыкла сидеть сложа руки. По утрам она сама перестилала постель в их комнате.

В последнее время, правда, мой отец переменился. Я смотрю на него и тотчас же успокаиваюсь, потому что понимаю, что он перешел в новую фазу. Первая, сразу же после выхода на пенсию, отличалась гиперактивностью: бесконечные мелкие работы по дому, поиск вещей для ремонта, всякие неотложные дела. Вторую, телевизионную фазу, он провел в кресле. С наступлением новой фазы, которая меня по-настоящему растрогала, он наконец пробудился.

Он повернулся лицом к жизни, решил, например, научиться пользоваться сотовым телефоном и компьютером и даже начал учить английский язык. Это фаза отрочества. У него появилось желание учиться и чего-то добиваться.

26. Она (и Сати)

Это случилось в одно из воскресений августа. Город был пуст, на следующий день мы уезжали в отпуск. Весь день мы провели с опущенными жалюзи, пытаясь укрыться от жары. Она ходила в коротенькой юбке без майки, на ней был только верх купальника. Она наводила порядок в доме, укладывала в чемодан последние вещи. Я, голый по пояс, в боксерках сидел за компьютером, правил недоделанную работу.

Ближе к семи я поднял жалюзи и открыл окно. Из балконной двери сразу же повеяло теплым воздухом. Она принесла мне стакан холодного чая с лимоном. Я перехватил ее руку, потянул за кисть и усадил себе на колени. Я слегка сдавил ей голову, запустив пальцы в ее волосы.

– Я вся потная, – сказала она.