Скажи мне «да»

Джули вздохнула. Джеффри настоял на пышном приеме, платить за все будет он, и его родные вправе были диктовать условия. Он сказал, что его мать придает всему этому большое значение, и Джули ничего не оставалось, кроме как согласиться. На Джули возложили только одно поручение: заказать свадебный торт. И тогда, сказала миссис Брэндон, к свадьбе, которая состоится в июне, все будет готово. Приглашения миссис Брэндон решила заказать в Лондоне — она хотела, чтобы на них непременно был фамильный герб, — а уж она сама составит текст и разошлет согласно заготовленному заранее списку гостей.

Венчание будет скромным. Сестры-монахини уже трудились над свадебным нарядом невесты. Решено было сшить белое шелковое платье с вырезом сердечком и свободно спадающими рукавами, собранными на запястьях изящными манжетами. Маленькие пуговки, спускающиеся по спине, будут обтянуты белым шелком. Для фаты подобрали тонкие кружева ручной работы.

Шесть сестер-монахинь будут провожать Джули к венцу. А шаферами Джеффри будут его два брата. Джули хихикнула, подумав о двух сестрах, которым хочешь не хочешь придется прошествовать под руку с молодыми мужчинами. Джули сказала миссис Брэндон, что ей хочется, чтобы и букет был из одних белых цветов, и та одобрила ее выбор.

Повесив трубку, Джули задумалась о том, какое счастье выпало ей на долю. Миссис Брэндон так мила с нею, хлопочет о предстоящем торжестве. Прислала образцы приглашения, меню и карточки вин. И приглашения сама разошлет — не побоялась взвалить на себя эти заботы, а ведь обычно этим приходится заниматься невесте. Джули чувствовала огромную благодарность и особо — за предупредительность миссис Брэндон, ведь та обо всем с ней советовалась.

Придя в офис в понедельник утром, Джули обнаружила дела в образцовом порядке. Она спросила у Мод, не было ли вестей от Никоса Андропулоса, но секретарша ответила, что, если и были, ей об этом ничего не известно.

Джули позвонила Чарльзу Роджерсу, и тот подтвердил: работа идет четко, никаких проблем нет.

По заказу Андропулоса нужно было переделать уйму работы, и Джули решила взять ее домой. Перед уходом она вспомнила о загадочном враче и попросила Мод узнать, есть ли в Нью-Йорке такой доктор, как Рамон Милнер. И конечно, такого не оказалось.

За бумагами пришлось просидеть допоздна. В отелях, которые Андопулос купил в Нью-Йорке, шел ремонт, и готовы они должны были быть к пасхе. При этом полностью отели решили не закрывать, не работали лишь рестораны. А значит, обычных доходов от рождественских праздников ждать не приходилось. Но Чарльза это, по-видимому, не особенно тревожило. Он беспокоился лишь о том, чтоб закончить все работы к сроку. Проекты уже были разработаны, и приступить к их осуществлению следовало сразу же после праздников.

Группа художников вместе со служащими Андропулоса вовсю трудилась над интерьером комнат, вестибюлей и ресторанов. Джули нравилось наблюдать, как они работают. Графические проекты были уже близки к завершению.

Джули была приятно удивлена, обнаружив, как много сделано за эту неделю. А раз к тому же Андропулос не дает о себе знать, так, может, ей можно расслабиться? Может быть, Андропулос решил не поднимать шума, списав все, что видел, на наш развращенный век?

В преддверии Рождества темп работы снизился, и Джули была рада этой передышке. Она наконец закончила все необходимые покупки, с легкой грустью обнаружив, что на экипировку для Лондона ушли все ее сбережения, лежавшие на счету. Платья она купила в специализированном магазине на Мэдисон-авеню. Она давно слыхала про этот магазин, но попала туда впервые. Там продавались платья, ранее принадлежавшие очень богатым женщинам Америки. И хотя они были уже не новые, выглядели прекрасно. Джули не смогла бы купить такие дорогие вещи, даже пустив на них все свои сбережения. Она была довольна своими покупками. Чего стоил хотя бы костюм из тончайшей шерсти! Ни за что не скажешь, что его уже надевали. Продавец уверял, что новый он стоил не меньше полутора тысяч долларов. А Джули достался всего за триста. Купила она и вечернее длинное черное платье. Она наденет его на торжество по случаю помолвки.

Роджер вызвал Джули к себе в кабинет вскоре после ее возвращения из Акапулько.

— Выглядишь потрясающе, Джули. Весело было в Акапулько?

— Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, Роджер. Когда-нибудь я тебе и Стефани расскажу во всех подробностях.

Роджер решил, что «не слишком», оброненное Джули означает, что она скучала в Мексике по Джеффри, и он продолжил:

— Мы очень удивились, узнав, как хорошо встретили новость о предстоящей свадьбе мать и Клара. И должен сказать, Джули, я более чем рад.

— Я так счастлива. Жаль только, что ни вас со Стефани, ни Эммона с женой не будет на нашей помолвке.

— И нам жаль, но Рождество мы всегда встречаем дома. Это из-за детей. Но уж на свадьбу мы все поедем, будь уверена. Ждем этого дня — не дождемся.

— Как ты думаешь, почему Клара приняла все так спокойно, Роджер? — поинтересовалась Джули.