Скажи смерти «Да»

— То, что вы сказали, я поняла, — отвечаю спокойно, думая не подколоть ли его по поводу не слишком понятного английского, чтобы еще раз все повторил, но потом решаю, что он этого точно не вынесет. — У меня действительно был русский партнер в Нью-Йорке, и его убили. Этот партнер финансировал фильм, который действительно вышел. И у меня есть бойфренд, который сейчас в Москве — а вы, как я понимаю, оттуда, из России, язык похож на русский, или я не права? Но все остальное не имеет ко мне никакого отношения — вся эта история про банкира и его убийство. Так что давайте оставим в покое сказки и перейдем к делу. Как я понимаю, вы утверждаете, что похитили моего бойфренда и хотите за него выкуп в размере пятидесяти миллионов? Это уже деловой разговор. Но, во-первых, мне нужны доказательства, что он у вас, а во-вторых, пятьдесят миллионов — это слишком большие деньги. У меня их нет прежде всего потому, что киностудией я владею не одна и всеми ее деньгами распоряжаться не могу. Мне никто не даст их снять. У меня есть особняк, есть кое-какие сбережения — миллион или два я вам могу заплатить. Что скажете?

Он смотрит на меня непонимающе — я все медленно говорила, и он точно все разобрал, просто не может, видимо, поверить, что я ему это говорю, а я хочу перевести нашу игру в другую плоскость — чтобы речь шла не о возврате украденных денег, тем более что никаких доказательств тому, что Яша их украл с моей помощью, у них на девяносто девять процентов нет. А чтобы она шла о похищении Корейца и выкупе за него — и о другом порядке денежных сумм.

— Итак, если вы предъявляете мне доказательства — весомые доказательства, — что он у вас, мы приступаем к обговариванию суммы выкупа. Если доказательств нет, у меня нет оснований вам верить, и в следующий раз с вами будет беседовать ФБР. У меня есть хороший знакомый, старший агент их отдела по борьбе русской мафией, то есть с вами, как я понимаю.

И достаю визитку Бейли с тремя, надеюсь, страшными для них буквами, и показываю ему, не давая в руки, не тыкая ей в нос, но конкретно демонстрируя, донеся ее до середины стола.

— Итак, джентльмены? Я не могу с вами долго говорить, моя охрана начинает волноваться, и мне не хотелось бы, чтобы они сообщили полиции, что я встречаюсь с подозрительными личностями. Выкуп — дело деликатное. Полицию и другие службы сюда вмешивать ни к чему, а пустые угрозы — это не деловой разговор. Вы, кстати, мистер Ленчик, сказали мне, что имеете самое прямое отношение к убийству мистера Цейтлина — так вот у меня в сумочке работает очень чувствительный диктофон…

— Бодигарды… были уже у одного бодигарды. Этих трех пидоров завалить как два пальца… — усмехается бычина, уловив знакомое слово, и замолкает, услышав от старшего резкое “Засохни!”.

— Ну, джентльмены? Я жду. Или деловой разговор, или мы с вами расстаемся навсегда.

Закуриваю, показывая что руки у меня не дрожат — если им это интересно, и если они вообще обращают на такие вещи внимание, — и выдыхаю дым, переводя глаза с собеседника на свою охрану, а потом на зал, рассчитывая увидеть в быстро заполняющемся помещении мистера Ханли. Может, он на потолке где-нибудь пристроился или под чьим-нибудь столиком сидит? Или стоит за колонной, весь в клетчатом, в темных очках, перчатках и в шляпе? И нюх, как у собаки, и глаз, как у орла — так ведь у него должно быть? И улыбаюсь этой мысли, легко и естественно.

— Лыбится, падла, — снова шепчет бычина. По сравнению с Корейцем он мелковат, а лицо как у любимцев Ломброзо, один к одному — низкий лоб, маленькие глазки, приплюснутый перебитый нос. У Ломброзо там еще что-то про уши было, не помню — у этого они тоже приплюснутые, вбитые в череп. Видать, боксер бывший — и не один десяток кулаков в перчатках над носом его потрудился, и над ушами. Тоже, кстати, вариант пластической операции, притом совершенно бесплатный — а в итоге лицо такое аэродинамичное, что детройтские автомобилестроители позавидуют.

— Засохни, Серый! — Ленчик руку вскидывает инстинктивно над столом с характерным жестом. Ну вот, распальцовка началась. В красивом и таком далеком от Москвы Лос-Анджелесе — и все та же распальцовка? Просто-таки международный жест, вроде “виктории” или среднего пальца. Несолидно, господа бандиты, несолидно. Да, Ленчик и Серый — чудесная компания, владельцы таких оригинальных имен и погонял. Это только в детективах у преступников клички хитроумные, а в жизни-то попроще.