Скажите `Раз`!

Его трудно было найти и трудно было на него не наткнуться. Почти одновременно видели его то на Преображенке, то в центре, то где-нибудь в Медведкове, слышали его простуженный голос. За ним охотились и органы, и структуры, и Бог знает кто, его охраняли, его жизнь была украшена сотнями легенд, невероятных даже в наше невероятное время. Он нажил себе массу врагов, отказывая в посвящении то одному, то другому.

- Вам нельзя. Вам - в последнюю очередь.

Это был совершенно неистовый человек.

Люди, прошедшие посвящение, с трудом возвращались к нормальной жизни. Постепенно способность ощущать чужие мысли исчезала, но от этого становилось еще хуже, и люди потерянно бродили по городу в надежде встретить его, а, встретив, получали заряд, которого хватало на куда большее время. Некоторые сходили с ума, многие попадали в больницу с нервным расстройством, кое-кто ни в чем своих привычек не изменял. Жизнь города была нарушена, потому что многое построено на обмане.

- Переход будет мучительным, но так нужно. Дальше пойдет хорошо, - об этом он с самого начала предупреждал.

Их сразу можно было узнать по взгляду, чуть сумасшедшему. Измученные, задавленные, гордые донельзя - вот какими они были, эти "новые люди", которых он создавал. Они сторонились других, тянулись к таким же, как и они, уходили в метро и на верхние этажи зданий, собирались там кучками и страшновато молчали.

В метро у них появились излюбленные вагоны, куда они набивались плотной массой; там они стояли, прижавшись друг к другу - мужчины, женщины и дети. И старики. И никто больше эти вагоны не занимал.

Участились случаи самоубийств - странно.

А Черный носился по городу, бедно одетый, худой, всегда окруженный толпой жадных и добрых, несмелых и трусливых, храбрых и подлых, благородных и так себе, обманутых и обманщиков - каждый искал у него защиты от того, что когда-то произошло или еще только должно случиться.

Однажды в дом, где он ночевал, пришла женщина и предложила свою любовь. Ему вообще не давали покоя. Похоже, он и не спал никогда. Похоже, он и вообще-то человеком не был, он... все это очень странно, если вдуматься.

Это была ночь, сентябрь, первый этаж, под окном шаги, разговоры. В комнате было темно, однако Черный не спал. Он лежал на кровати одетый, свет с улицы не разбавлял тьмы, а как бы раздвигал ее пятнами.

Как только женщина вошла, Черный пробормотал:

- Фрагменты, фрагменты...

Он иногда совершенно не заботился о том, чтобы его слова были поняты. Это была его слабость как оратора, она принесла ему незаслуженную славу провидца.

А женщине он сказал:

- Вы первая, кому моя внешность понравилась сама по себе. Дурной вкус, наверное.

Женщина была почти невменяема.

- Люблю. Хочу быть рядом.

Он отказался, конечно.

- Мне нельзя.

А она все тянула свое, ничего другого ни слышать, ни говорить не могла. Солидная женщина, ни много ни мало сорок лет, сухая кожа, двое детей, старшему скоро в армию, даже удивительно, что пришла она так, с бухты-барахты, не думая, не рассчитывая, ну казалось бы, с чего?

А Черный неожиданно для себя вдруг почувствовал, что именно этого ему не хватало, и сказал:

- Этого только мне не хватало.

Он стал говорить себе - это жалость, ей плохо, ей просто на- до помочь, ее надо попытаться понять. И пристально посмотрел на нее.

- Не понимаю. Устал. Все мешается. Подождите. Хотите стать посвященной?

Женщина утвердительно сглотнула.

- Словами, словами, пожалуйста. Мысли потом. Хотите? Нет?

- Да.

- Так. Вслушивайтесь в меня. Сильнее, пожалуйста.

(Тысячи, миллионы людей считали его дешевым шарлатаном, презирали его, высмеивали его сентенции. Неохристос, подумайте! Полный профан, жулик, аматер, сумасшедший!)

И в какой-то момент, словно зудение, проявились в ней его мысли, даже не мысли, нет, его то самое - душа, суть, я не знаю, я плохо разбираюсь в терминологии. Душа эта дробно стучала, искаженная, чужая, она все больше и больше входила в женщину, пока та не поняла его полностью, так, как не дано понять никого, в первую очередь себя.

Вокруг творилось непредставимое. Люди сталкивались как машины на повороте.

Он сказал:

- Вы же видите, мне нельзя.

Женщина стояла перед ним и глядела себе под ноги.

- Не могу без тебя.

- Я верю. Хотя причем тут "верю"? Знаю. И ты тоже знаешь про меня все. Нельзя мне.

Не знаю. Глупости. Почему?

Но ты же все видишь. Все понимаешь.

Нет.

Просто не хочешь понять.

И не хочу тоже.

У меня нет ни на что времени. Каждую минуту меня могут убить. Мне...

Я тебя люблю. И ты сам хочешь, чтобы я любила тебя. Ты сам уже любишь меня.

Всех понимать, кроме себя самого.

Она ощутила себя тигрицей, она радовалась этому ощущению, она шла на Черного и он боялся ее, но в последний момент закричал отчаянно и в комнату вбежали чужие люди. Они тоже все понимали и не смели мешать. И так стояли они, окруженные другими сознаниями, он - мужчина, она - женщина.

Мне нельзя.