Скажу вам, как погиб он

— Ну вот! — Паркер хлопнул в ладоши. — И после этого вы взрываетесь в приступе возмущения, когда я говорю, что вы могли убить Иэна! А ведь я мог бы сейчас арестовать вас и не уверен, что я этого не сделаю, если… — он на секунду умолк, — если вы не объясните мне, откуда на кончике вашей левой туфли оказалось это пятно крови. — Он наклонился и указательным пальцем прикоснулся к ноге Гастингса.

Алекс, который внимательно смотрел на профессора, ни на секунду не спуская с него глаз, увидел, что лицо Гастингса покрылось смертельной бледностью.

— Что? — переспросил Гастингс. — Пятно крови?.. — Он прищурился.

— Да, пятно крови. — Паркер выпрямился и замолчал.

Некоторое время никто не шевелился. Потом Гастингс взглянул на кончик своей туфли, и по его телу пробежала дрожь.

— Что?… Что вы намерены делать?.. — спросил он. — Я… я не знаю откуда…

— Я намерен отдать вашу туфлю на криминалистический анализ, причем убежден, что на ней окажется кровь Иэна Драммонда, смерть которого так глубоко вас тронула. Тогда вы окажетесь в заключении, и мне не придется объяснять вам, что я намерен сделать. Либо… вы расскажете, откуда это пятно взялось, и тогда: или я поверю вам, и вы останетесь здесь в качестве подозреваемого, или я не поверю, и тогда вы станете обвиняемым.

— Но я… мне кажется, вы не понимаете, что для человека в моем положении… в мире науки… Вы отдаете себе отчет?

— А вы, господин профессор, отдаете себе отчет в том, что вы были гостем в доме, где убит хозяин, человек, которому вы сами провозгласили столь хвалебную эпитафию, а вы, известнейший в мире ученый, который, как я слышал, заботится о мнении окружающих, утаили правду во время первого допроса и, таким образом, разумеется, помогли преступнику, если, конечно, вы не сами им являетесь.

— Но я… Повторяю еще раз, я не убивал Иэна Драммонда. Клянусь!

— Господин профессор, пожалуйста, не ведите себя как ребенок. Быть может, вместо этого вы лучше подумаете о том, как доказать нам, что вы человек, слово которого имеет какое-то значение. Ведь пока что вы обманули нас самым отвратительным образом. Независимо от того, что вы сами считаете, вы тем самым стали сообщником убийцы.

— Но я… Повторяю — я не убивал Иэна.

— Однако вы были здесь в ночь убийства, вы не подняли тревоги и вы ступили в кровь убитого! Это, по-вашему, пустяки?!

Гастингс повернул голову налево, затем направо, как боксер, который получает удар за ударом, но любой ценой хочет выстоять до конца и не потерять сознание. Он глубоко вздохнул.