Сказка

В центре вестибюля стояло несколько выкрашенных в красный цвет турникетов, мало чем отличавшихся от тех, через которые мы с папой не раз проходили на Поле гарантированных ставок, когда ездили в Чикаго посмотреть игру «Уайт Сокс».

— Я знаю, где мы находимся, — пробормотал Йота. — Подожди, Чарли. Одну минуту.

Он взбежал по одному из пандусов, посмотрел и примчался обратно.

— Ложи пусты, как и поле. Они все ушли. Тела тоже унесли.

Лия бросила на него нетерпеливый взгляд, который, казалось, спрашивал, чего он еще ожидал, а потом повела нас налево. Мы прошли по круглому коридору мимо ряда закрытых ставнями кабинок. Радар мягко ступала рядом со мной. Если возникнут проблемы, я ожидал, что она почует это первой, однако пока она казалась настороженной, но спокойной. Миновав последнюю из кабинок, я остановился, уставившись на то, что увидел. Остальные сделали то же. Только Лия не проявила никакого интереса к тому, что так поразило меня. Она прошла еще немного, прежде чем поняла, что мы не следуем за ней. Она снова сделала тот же круговой торопливый жест, но мы на какое-то время застыли.

Каменная боковая стена здесь сменилась панелью из изогнутого стекла длиной не менее тридцати футов. Она была пыльной — как и всё в этом дворце, — но мы могли разглядеть, что находилось внутри, освещенное рядом газовых ламп вверху, прикрытых колпаками, чтобы они действовали как прожекторы. Я заглядывал в хранилище, полное золотых шариков, таких же, как те, что я нашел в сейфе мистера Боудича. Они, должно быть, стоили миллиарды американских долларов. Среди них были небрежно разбросаны драгоценные камни: опалы, жемчуг, изумруды, бриллианты, рубины, сапфиры. У мистера Генриха, старого хромого ювелира, случился бы сердечный приступ.

— Боже мой, — прошептал я.

Эрис, Джая и Йота смотрели на это с интересом, но без особого удивления.

— Я слышал об этом, — сказал Йота. — Это сокровищница, не так ли, миледи? Сокровищница Эмписа?

Лия нетерпеливо кивнула и жестом позвала нас за собой. Она была права, нам нужно было спешить, но я задержался еще на несколько мгновений, наслаждаясь видом этого огромного богатства. Я подумал о своих многочисленных поездках на стадион «Уайт Сокс» и об одном особом воскресенье, когда я увидел игру «Медведей» на «Солдатском поле»[243]. На обоих стадионах были застекленные витрины с памятными вещами, и я подумал, что это может быть что-то похожее: по пути на любые игры или состязания, которые они пришли посмотреть, простые люди могли остановиться и поглазеть на сокровища короны, охраняемые в правление Галлиенов, должно быть, королевской гвардией, а потом Ханой. Я не знал, как мистер Боудич получил к ним доступ, но то, что он взял, с разрешения или без него, было не более чем каплей в море.

Теперь Лия жестикулировала более энергично — обе ее руки так и летали над плечами. Мы поспешили за ней. Я оглянулся назад, думая, что если бы прыгнул в одну из этих куч, то оказался бы по шею в золоте. Потом подумал о царе Мидасе, который умер от голода — согласно легенде, — потому что все, что он пытался съесть, превращалось от его прикосновения в золото.

8

Дальше по коридору я начал улавливать слабый аромат сосисок, навевавший неприятные воспоминания о Глуби Малейн. Мы подошли к открытым двойным дверям слева. За ними находилась огромная кухня с рядом кирпичных печей, трехконфорочной плитой, вертелами для переворачивания мясных туш и раковинами, достаточно большими, чтобы в них можно было помыться взрослому человеку. Именно здесь готовили еду для толп, собиравшихся на стадионе в дни игр. Дверцы духовок были открыты, конфорки пусты, на вертелах ничего не вращалось, но призрачный аромат сосисок остался. «Никогда больше не съем ни одной, пока жив», — подумал я. Может быть, это касалось и стейков.

Четверо серых мужчин съежились у дальней стены. На них были мешковатые брюки и блузы, похожие на те, что носил Перси, но ни один из них им не был. При виде нас один из этих несчастных поднял свой фартук и закрыл то, что осталось от его лица. Остальные только смотрели на нас, их полустертые черты выражали разную степень смятения и испуга. Я вошел, отмахнувшись от попытки Лии повести меня дальше по коридору. Один за другим члены кухонной команды упали на колени и поднесли ладони ко лбу.

— Не-не, встаньте, — сказал я и был немного встревожен той готовностью, с которой они повиновались. — Я не желаю вам зла, но где Перси? Персиваль? Я знаю, что он был одним из вас.

Они посмотрели друг на друга, потом на меня, потом на мою собаку, потом на Йоту, неуклюже шагавшего рядом со мной. При этом они всячески избегали глядеть на принцессу, которая снова вернулась во дворец, бывший когда-то ее домом. Наконец тот, кто закрывал лицо, отбросил фартук и шагнул вперед. Он весь дрожал. Избавлю вас от его невнятной речи — кое-как мне удалось его понять.