Сказка №36. Ты как сюда попала?

— Но как же называется этот лес, — уже совсем сонным голосом спросила девочка, — если он так далеко от моего дома, значит я в нём никогда не была?

— Не была, но этот лес станет твоим домом и всё в нём будет хорошо, — старик сел ровно на стуле. — Это место зимовки всех птиц и змей.

Но последних слов старика девочка уже не слышала, старик понимал это, она снова озорничала со своими подружками, помогала матери управляться по дому, только происходило это в глубоком детском сне.

Старик привстал и снял догоревшую лучину.

Пройдя по тёмному дому от угла к углу, боясь разбудить девочку, старик снял со стены тяжелый и плотный тулуп. Накинув на себя, он подошёл к двери, за которой слышался длинный и протяжный вой вечно голодной снежной бури.

Вытянул в сторону руку и тут же в его увесистом кулаке оказалось древко бердыша, ростом со старика. Потом одним решительным движением он открыл деревянную дверь и вышел на мороз.

Только что начавшаяся метель свистела во всю силу и мощь, она обжигала лицо старика, била ветром в глаза, не давая широко их раскрыть.

Сильно прищурившись, старик вглядывался в белую мглу. Приставив руку ко лбу, чуть вытянул шею, смотрел вперёд. На хижину, через всю поляну, где снега было в пояс, шли три фигуры, медленно приближаясь к хижине. В руках у одного из них был факел который всё время пытался скинуть с себя пламя и замёрзнуть, но чудом, самый кончик огня цеплялся за край горячей смолы и продолжал жизнь, тускло освещая путь странникам.

Старик, тщательнее вглядевшись в идущих, упёр деревянное древко в подошву сапога, а верх отвёл чуть в сторону, будто стражник.

Громким голосом крикнул:

— Стоять!

Путники замерли. Они явно шли к хижине, но в такую метель сложно было разглядеть старика на чёрном фоне хижины.

— Ты кто? — спросил один из идущих и голос его не был робким и испуганным.

— Хозяин этого леса, — голос старика звучал властно, несмотря на шум метели он был явно громче её, что уже насторожило путников.

— Нам нужен кров и еда, — заговорил другой.

— Здесь вы его не найдёте, — старик был крайне груб и настойчив.

— Мы можем взять силой, — и двое из путников разошлись по сторонам.

Полагая, что у старика нет ничего в руках, они подошли ближе, но старик не растерялся и сделал шаг вперёд, одной ногой погрузившись в глубокий снег и сразу же стал виден бердыш в его крепких, несмотря на возраст, руках.

— Старик, — сказал самый наглый голос того, что стоял в центре, — нас больше.

— Ты просто не знаешь моего опыта, ландскнехт! — голос старика становился более угрожающим.

— Дай нам еды, старик, и мы просто уйдём, — обходя с двух сторон говорили чужаки.

— Чтобы победить трёх жалких наёмников и убийц, у меня нет необходимости даже в оружии! — старик был непреклонен.

Чуть наклонившись, свободной рукой он взял горсть снега и подбросил её вверх. Как только снежинки рыхлого снега начали опускаться, сильно отклоняясь от ветра, старик дунул и придал им ещё большее ускорение. Ветер в одно мгновение взвыл и резко ударил в лицо выступавшим на старика наёмникам. Те, закрывая лицо руками от бьющего в лицо, буквально жалящего, снега, вынуждены были отступить.

Огонь, не потухая даже при таких условиях, сжался на смоле до размеров точки и служил ориентиром чужакам, которые снова собрались вместе.

— Вы нигде не найдёте места в этом лесу. Каждый, кого вы встретите, будет гнать вас, как бешеное животное и не найти вам ни крова, ни еды! Вечно вам жить в этом лесу, питаясь ягодами и травой. На-все-гда! — проговорил старик, который исчез из вида в поднявшейся снежной буре.

Ветер усиливался и выдавливал чужаков с поляны. Они вынуждены были ретироваться и отойти к соснам на краю поляны. Как только один из них обернулся, хижина скрылась из вида в вихре из снега. Они пытались снова выйти на поляну и дойти до хижины, но было всё тщетно, хижина пропала, будто её никогда и не было.

***

Девочка проснулась. На столе, как и обещал старик, был скромный, но вкусный завтрак: несколько ломтиков сыра, крынка молока и большой свёрток из ткани, в который она не решалась заглянуть.

В хижине было пусто.

Она выглянула в приоткрытую дверь.

— И тут никого, — проговорила она вслух. — Ой!

Она вернулась к столу, взяла бережно самый большой ломтик сыра, оставив несколько, меньше размером, на столе. Развернула ткань, а там увидела несколько крупных кусочков тёмного, но такого желанного сахара. Его крупные кристаллы она обожала, понимая, что ей, возможно, никогда не удастся его попробовать, но так часто представляла его вкус несмотря на то, что только слышала о нём. Из пяти достаточно крупных кусков, она положила в карман платья два, остальное же, бережно завернув, оставила старику, которого нигде не было.

Она легонько открыла дверь и вышла на порог. Перед ней открылась удивительное зрелище, большая поляна усеянная цветами и небольшая тропинка, ведущая от хижины в лес, по которой она и побежала вперёд, крича на ходу:

— Спасибо, дедушка!