Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— Что с тобой? — нахмурилась Марина, отставляя кружку. — Ты весь месяц была такой расслабленной, а последнюю неделю ходишь как на иголках.

— Правда?

— Ага, все заметили. Это даже в движениях было видно: такая мягкость. Юль, у тебя новый роман? Ты же после Николая уверяла меня, что пока больше не будешь ни с кем встречаться.

— Марин, а давай про перепляс…

— Не уходи от темы, — строго потребовала Марина. — Подождет перепляс. Что у тебя там? Проблемы опять что ли?

— Да нет никаких проблем…

— Точно? А то я после этого придурка за тебя волнуюсь. Связываешься неизвестно с кем…

— Не волнуйся, сейчас все точно в порядке.

— Да? Ну тогда рассказывай, откуда такая уверенность. Кто такой, где взяла?

Юля сделала глоток чая. Взвесила все за и против. И не удержалась.

— Это Демьян.

Лицо у Марины стало такое, будто она сообщила ей, что завтра им предстоит отчетный концерт, и у них есть ночь, чтобы подготовить номер.

— Демьян?! — повторила она. — Подожди… Твой Демьян?!

Юля кивнула.

— О-фи-геть.

Марина опустилась было на пуфик, но от переизбытка чувств снова подорвалась.

— Я знала, что однажды это случится! Да вы же ведете себя как пара женатиков! Я вообще не понимаю, чего вы тянули!

Юля отвела взгляд и сделала еще один глоток из кружки. Чай стремительно остывал, и от его привкуса вязло на языке.

— Но я все равно не верю! — продолжала Марина. — Сама не знаю, почему. Как это случилось?!

«Я оказалась голой в его ванне, и он решил, что это знак», — подумала Юля.

— Да как-то само собой все сложилось.

— О-фи-геть, — снова повторила Марина.

— Марин, давай про перепляс.

— Да подожди ты со своим переплясом! — взмахнула руками подруга и едва не сшибла стопку кокошников на правом стеллаже. — То есть, с моим, конечно, но это неважно. И… и… и как? То есть, это прямо серьезно, да?

Вопрос Юле не понравился. Счастье любит тишину. Сейчас скажет, что серьезно, а завтра все закончится. Разумеется, эти вещи никак не будут взаимосвязаны, но…

— Да мы всего два месяца и встречаемся.

— А я-то думаю, чего ты светишься? — протянула Марина и наконец улыбнулась. — Я так за тебя рада. Ты заслужила нормальные отношения. Я уверена, с ним у тебя все получится.

Юля вовсе не была уверена, что заслужила нормальные отношения. Но не спорить же.

— Стоп, — опомнилась Марина. — А чего тогда ты нынче мрачная такая?

Юля пожала плечами.

— Да не знаю. Просто все думаю… — сказать — не сказать? Но так надоело держать все в себе. — Все думаю, никто ж со мной не ужился. Может, зря мы…

— Ну и дура! — в сердцах воскликнула Марина и тем самым неожиданно вырвала Юлю из бесконечного потока ее сомнений.

— Правда? — с надеждой переспросила она.

— Ну конечно! — всплеснула руками подруга, глубоко вздохнула и закатила глаза. — Идиотка! Юлька, ну что тебе все неймется, а! Живи себе и радуйся! Сдалась тебе эта рефлексия! Вы сколько дружите?

— Двенадцать лет.

— Ну вот! Слушай, он тебя какую уже и с кем только не видел. И если после этого он с тобой сошелся… Юля, обещай мне, что ты не посмеешь ему отказать, когда он позовет тебя замуж! О, пригласишь на свадьбу? А наш хор мальчиков-зайчиков исполнит вам а капелла вальс Мендельсона.

— А девочки станцуют.

— А вообще можно устроить выездную церемонию прямо здесь.

— И попросить Горчицу быть регистратором.

Марина хихикнула. Горчицей в ДК звали директрису.

— Тогда лучше бабу Клаву. Она нас с тобой любит. Когда полы в зале после наших моет, всегда говорит, что мы самые аккуратные.

— Нет, она будет подружкой невесты. Ну, знаешь, платье цвета пепельной розы…

— А ты представляешь, какая будет бойня за букет? У нас же тут половина в активном поиске. Слушай, а Демьян танцевать умеет? А то можно такой свадебный танец поставить.

— Ага, танго…

— Почему именно танго?

— Ну, не перепляс же.

— А что, хочешь обрядовые песни? Мы как завоем, все заплачут. А девчонки с прикладного тебе рушник вышьют.

— И каравай испекут.

— А куда нынче без каравая? О, и конкурсы всякие. Будем собирать деньги в детские ползунки. Ты кого хочешь, девочку или мальчика? Я тебе подыграю.

— Я хочу всех и побольше.

— Дурная… Впрочем, это ты так до первого говоришь. Слушай, а ты его родственников знаешь? Там все нормальные?

Юля перестала смеяться и попыталась сохранить лицо.

— Еще не встречались, — честно ответила она.

— Ты приглядись, — посоветовала Марина. — Вот знаешь, практика показывает, как отец обращается с матерью, так и сын с женой будет обращаться. И вообще, раньше когда замуж выдавали, в первую очередь на семью смотрели. И я тебе скажу, это правильно было.

— Марин, что за домострой?

— Домострой домостроем, а я когда за своего выходила, тоже думала, что у нас-то все по-своему будет. Вот последние десять лет и мучаюсь, переучиваю.

— Баб Марин, а, баб Марин, — передразнила Юля, — а поучи жить.

Маринка показала ей язык.

— Вот выйдешь замуж, еще придешь за советом. Эх… Не забудь взять меня с собой, когда платье пойдешь выбирать. Но предложение твой Демьян тебе пока не сделал, а вот дата Международного женского дня нам точно известна, поэтому теперь давай про перепляс.