Сказка для Северуса Снейпа-2 (СИ)

Видишь ли, мой дорогой Августус, ее величество не разрывала нашей помолвки, она попросту ее не помнит. Наша дорогая семья так увлеклась своими планами относительно моей женитьбы на ее величестве, что никому и в голову не пришло спросить меня, каковы же мои собственные планы. Не решаясь возражать отцу, я, между тем, проводил время во дворце только ради того чтобы видеть совершенно иную особу, и, увы, не того пола, который предпочел бы наш отец. Как тебе известно, я всегда увлекался садоводством куда более, чем политикой, поэтому перспектива стать королем, заниматься тем, что меня нисколько не привлекает, и провести всю свою жизнь рядом с женщиной, которая меня нисколько не привлекает, приводила меня в ужас. Я не знал, как избавиться от этой сомнительной чести, как вдруг наша дорогая матушка передала мне перед своей кончиной шкатулку «Дар желаний». Вероятно, тебе известно, что ее действие сродни эффекту зелья Феликс Фелицис. Шкатулка показывает наши потаенные желания, которые мы обычно не решаемся даже рассматривать. Создатель же шкатулки, насколько я помню семейные хроники, настаивал на том, что все желания, о которых мы в состоянии помыслить, могут быть осуществлены. Нужно ли говорить о том, насколько я был окрылен, когда шкатулка показала моего дорогого графа в моих объятиях, в то время как я был убежден, что он беспрестанно грезит о королеве, да еще считает меня своим соперником? Не медля ни минуты, я бросился во дворец и, отыскав графа, заключил его в объятия и осыпал поцелуями. Нужно ли говорить, что его ответные поцелуи вознесли меня на седьмое небо?

И что было делать мне, когда в таком положении нас застала моя нареченная невеста? Как ты помнишь, я виртуозно владею хозяйственной магией, однако, в отличие от тебя, не слишком хорошо знаю боевую. Мой Обливиэйт получился чересчур действенным, и при следующем приветствии ее величество меня просто не вспомнила, в то время как все остальные решили, что она лишь делает вид, что не знает меня.

Однако, Обливиэйт – заклинание ненадежное, так что мы с моим графом рассудили, что нам обоим нужно быть как можно дальше от двора на случай, если ее величество что-нибудь вспомнит. А также подальше от любых глаз, которые могли бы раскрыть мою тайну и навредить нашему семейству. На всякий случай я зачаровал это письмо так, что его сможешь прочитать только ты и те из моих потомков, которые сами будут смотреть в недозволенную обществом сторону. Надеюсь, мои письма и записки помогут им избежать всех тех страданий, через которые мне пришлось пройти, борясь с осуждением семьи и общества, а также помогут стать смелее в выражении своих чувств, на которые наложен столь необоснованно строгий запрет.

Не могу не выразить тебе благодарность, дорогой брат, за то, что ты все эти годы поддерживал меня, хотя и вздохнул с облегчением, когда было объявлено о моей помолвке.

Что же до места моего пребывания, то, воспользовавшись своим правом на наследство, я отбыл в имение нашей матушки, которое, конечно же, отойдет тебе, как только после кончины нашего слабого здоровьем отца я смогу вернуться в мэнор. Пока же я разбиваю парк в имении, со дня на день ожидая прибытия моего дорогого графа.

Надеюсь, дорогой брат, что мое письмо убедило тебя в моих нежнейших чувствах и неизменной лояльности. Мы с моим дорогим графом были бы счастливы, если бы ты посетил нас на Рождество, а я уж припрячу для тебя несколько бутылок так полюбившегося тебе и столь малодоступного англичанам бургундского, да и граф обещал привезти специально для тебя из своих погребов хиосского и фалернского.

Жду от тебя письма и с нетерпением ожидаю того дня, когда снова смогу заключить тебя в братские объятия, твой Люциус Николас Малфой».