Сказка для старших

Митька кивнул. Он ощущал странный холодок, отчуждение от Волшебника. Митька догадывался, что Волшебник сейчас опять начнет его уговаривать бросить молитву, и не хотел этого. Митька про себя повторял молитву и ни о чем не думал.

— Кто бы это ни был… — повторил Волшебник задумчиво, — но это герой не моего мира. Случилось то, чего я опасался. Ситуация вышла из-под контроля.

Митька промолчал. Они оба молчали, не глядя друг на друга.

— Ты ведь продолжаешь молиться, — сказал наконец Волшебник.

Митька промолчал.

— Понимаешь, молитва делает ситуацию непредсказуемой. Я не знаю, что у нас с тобой выйдет, если ты будешь продолжать. Но запретить я тебе, конечно, не могу. Меня беспокоит только, что ты действуешь против воли родителей.

— Бог важнее ролителей. Чтобы быть хорошим родителем, человек должен быть святым.

— Я не спорю. Но вот, Святой Бог заповедал почитать родителей. Не святых, а своих. Если пренебречь этим, может выйти что-то нехорошее. Я уважаю твою свободу. Но мой тебе совет — найди свою меру.

— Но Вы же сами говорили, что есть проверенный Путь — это молиться непрестанно.

— Я сам не смог идти по этому пути. Когда я тебе говорил то, что сам не усвоил, это была с моей стороны ошибка. Прости.

Митька подумал и смягчился.

— Но Вы мне не запрещаете молиться?

— Что ты? Кто может запретить молиться?! Это просто невозможно — запретить молиться. Это вопрос твоих отношений с Богом,љ и только. Но я даю СОВЕТ: найди свою меру.

— А у Вас какая мера?

— Я использую молитву для устрашения, чтобы держать сказку в повиновении. Но зачем доводить ее до отчаяния?

Митька подумал и смягчился.

— А если я все равно буду стараться молиться все время?

— Тогда я не знаю, что у нас с тобой получится. До каких пор можно молитву сочетать с волшебством. Но рано или поздно приходится выбирать. Я, как видишь, выбрал. Придется выбирать и тебе. Но если ты выберешь молитву, волшебника из тебя не получится.

— А я нашел у Вас противоречие, — заявил Митька.

— Интересно. Какое?

— Вы говорите, что Бог не хочет давать конституции. Как тот Король. Может, но не хочет, помните? И в то же время вы говорите, что каждая наша молитва — это немножечко конституция. Если Бог ее исполнит, у нас тогда больше счастья. Меньше нужды в Боге. А тогда получается, Бог совсем не хочет исполнять наши молитвы. Никогда. Ерунда получается.

— Ерунда, — согласился Волшебник.

— Ну, и как быть? Где ошибка?

— Нет ошибки. Просто ты меня не понял. Вспомни. Ты меня спрашивал, почему приходится трудится над молитвой, почему Бог не исполняет сразу все, чего ни попросишь. Противоречие это разрешается трудом. Трудностью.

— А какая разница — сразу или не сразу. Если конституция.

— Если исполнить сразу, то выйдет конституция.

— А если не сразу?

— Тогда не будет конституции. Конституция Богу неугодна. Вспомни сказочку.

— Не будет?

— Не будет. А хочется. Поэтому трудно быть искренним с Богом. Сплошь и рядом понимаешь, что ты как блудный сын просишь у Господа: дай мне мою часть, и дальше я буду счастлив, и Ты мне будешь уже не нужен… не так уж нужен. Не так, как раньше.

Митька подумал.

— Да, это неудобно. Ну, вот и противоречие. Ведь когда мы получаем — нам уже не так нужно. Это же закон. Для того и просим. Зачем просить, если лучше не станет?

— Ну, да. Вот поэтому Он не сразу дает. Вначале Он просто отходит… не совсем, а на сколько-то. Не дает конституцию, а немного отходит. Как король, помнишь? Молиться становится труднее. Но если ты не бросишь молитву, Он вернется, и даст просимое.

— А почему не сразу-то? Не понимаю.

— Если сразу — выйдет ограничение. Конституция.

— Какая разница? Не понимаю, какая разница — сразу или не сразу.

— Пока ты трудишься над молитвой, что-то меняется. В тебе, вокруг тебя. Суть в том, что для Бога нет невозможного. Даже если по нашему рассуждению невозможно… даже если мы себе представить не можем — Он все равно может.

— Что может?

— Может дать все, что ты просишь — и все-таки это не будет конституцией. Может совместить несовместимое.

— Не понял. Опять не понял. Вы ж говорите — всегда немного конституция.

— Это дать тебе то, что хочешь. Сразу. А пока ты трудишься над молитвой, ситуация меняется. Ты меняешься. Да и смысл твоей молитвы меняется. И если не бросишь молиться — получишь.

— А сразу — никак?

— Только если ты точно угадал Его собственное намерение. Если хочешь как раз того, что тебе нужно на самом деле.

— А тогда — не конституция?

— Нет. Он же не хочет конституции.

— Жалко, у меня ума не хватает, — сказал Митька. — Я ведь все равно ничего не понял. Почему же не дать нам сразу то, что мы просим. Если правда молитву Сам Бог нам дает. Зачем долго просить одно и то же?

— Чтобы изменить мир. И себя.

— А может, проще дать — и все.

— Не проще. Тогда ты получишь — и Бог уже не нужен. Не так уж нужен.

— А это никак?

— Никак. Тут ограничение. Он может — но не хочет.

— Значит, полное счастье все-таки невозможно? Чтобы человек все, что надо, получил, и был совсем-совсем доволен.

— Невозможно. Но Богу-то, Богу все возможно, даже и невозможное. На это я и рассчитываю.

Митька покачал головой.