Сказка для волка

— За что? — искренне удивилась я, оторвав взгляд от дороги.

— За глупость, — процедил он.

— Не понимаю, — поскучнела я, вновь отвернувшись к окну.

— Ты же не конченая идиотка, — скривился он. — Добровольно сунулась в ловушку. Чего ты хотела этим добиться? Знала же, что проникнуть на территорию Логова невозможно.

— Похоже, Ира все-таки попалась, — догадалась я.

— Ее нетрудно вычислить, но и она не слабоумная, в Стаю Ира не возвращалась.

То есть она еще жива? Вот дрянь! Могла бы и скончаться ради приличия.

— Надоело ждать, — пробормотала себе под нос. — Откуда мне было знать, что ты отправился спасать дядю? Ничего ведь не сказал.

— Я виноват в том, что не предупредил тебя. Согласен, не учел степень твоей молодости и порывистости, — усмехнулся он. — Но ведь не в этом дело? Ты просто не доверяла мне. Решила, что ради человека я не стану напрягаться. Но ради тебя, к которой питаю интерес, пошевелюсь?

— Да, — вздохнула я, разворачиваясь к нему всем телом. — Ты ясно выразил свою заинтересованность во мне. Для чего именно, вопрос отдельный.

Совесть моя молчала. Умерла, что ли, от потрясения?

— Только бестолковая девчонка могла такое придумать, — покачал он головой. — И только у тебя хватило удачи провернуть все без колоссальных последствий. Не ошибся я, когда тебя из ямы вытаскивал. Это ж надо, на малолетнюю соплю пойматься.

— О чем ты? — хмуро посмотрела на него.

— Позже поймешь, — отмахнулся он. — Так ты мне расскажешь, что этот придурок с тобой сделал? Твой запах изменился. Воняешь кровью и им. Больше нет детских примесей.

Говорить правду абсолютно не хотелось. Более того, я о ней даже думать не собиралась.

— Он мой брат, у нас общая мать, — прошептала я, опустив голову.

— Аня? — Казалось, его удивлению нет предела.

— Насколько хорошо ты ее знал? — навострила я ушки.

— Ее не очень. А вот с Димкиным отцом были близки, — вздохнул он. — Интересный поворот.

— Разве дядя Боря тебе ничего не рассказал? — напряглась я.

— Борис не в том состоянии, чтобы участвовать в очередном допросе. Очень упертый человек, — пожал Саша широкими плечами.

Но дядя долго не продержится, и рано или поздно Саша узнает правду. В принципе это не плохо, но и не хорошо, поскольку ему тут же захочется меня вылечить. Спасибо, не надо, вылечили уже. Впрочем, не стоит сейчас волноваться по этому поводу, мне не так много осталось. Слишком хорошо я помнила подслушанный разговор, слишком отчетливо понимала всю безысходность ситуации.

Добегалась Красная Шапочка…

А пока мы с бешеной скоростью неслись в родной город. И естественно, на работников полосатого жезла моему спасителю и благодетелю было плевать. Действительно, зачем, если за нами следовало машины три, пассажиры которых с радостью остановятся и решат все проблемы.

Проезжая мимо указателя, информация на котором гласила, что до дома осталось не так уж и много километров, я не сильно удивилась. Такими темпами мы прибудем в родные пенаты уже вечером. Поздним. Насколько же длинный путь выбрал Дима? Как сильно петлял? По-видимому, очень старательно.

Вы наверняка решите, что я слишком спокойно отношусь к происходящему. При подобном раскладе, когда знаешь, что тебя ожидает либо смерть, либо сумасшествие, нормальный человек вряд ли прохлаждался в автомобиле, размышляя на сторонние темы. Вы не правы. Существует пять стадий принятия неизбежного. Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие, выражаясь простым языком, — смирение. В своей жизни я так часто проходила через них, что некоторые стадии исключила вообще, а что-то поменяла местами. Так, торг с Богом для меня не уместен в принципе. Не вижу смысла напрягаться, все равно бесполезно. Стадии отрицания и депрессии предпочитаю совмещать, например, после убийства Маши. Потом наступает гнев. От него не избавиться, его не забить в самые дальние уголки души, его просто не стоит показывать окружающим. Гнев можно удовлетворить лишь одним способом — местью. А потом наступает то, что я ненавижу больше всего. Стадия смирения.

И сейчас, бесстрастно разглядывая дорогу, я мысленно убеждала себя, что в моей апатии нет ничего плохого. Я же с самого начала догадывалась, что вся эта история не закончится для меня ничем хорошим. Это только в сказке братьев Гримм глупую девочку спасают. В народных сказаниях добрые французы правды не скрывали. Бабушку волк приготовил на ужин, бабушкину кошку убил башмаком за слишком болтливый язык, а Шапочку… в общем, девочка тоже плохо кончила.

Я тихо засмеялась, увлекшись собственными размышлениями.

— Маленькая, поделись со мной причинами своего веселья, — посмотрел на меня Саша.

Сказать ему, что это из разряда «смех без причины»? Так рано еще, сам скоро поймет.

— Это нервное, — сделала я честные глаза. — Ты не передумал меня наказывать?

— Нет.

— А если я так больше не буду?

— Ты в любом случае так больше не будешь.

— Тогда давай после моего выздоровления, — подняла я перебинтованную стопу.

— Дитя дитем, — хмыкнул он.

— Да, да, я уже поняла, что ты у нас старый мудрый оборотень, — отмахнулась я. — Кстати, сколько тебе?

— Сто сорок три, — ответил он.