Сказка для взрослой девочки

Ну же, старик, расскажи мне, зачем ему понадобилась Лиза! Для победы нужно знать хотя бы чуть больше, чего ничего.

— Я все тебе поведал, Соловей-разбойник, — он упорно называл ее так и не иначе. — Какой ответ передать?

Соловей тянул время, понимая, что битвы не избежать. Лишь бы успеть подготовиться.

Нет, он не собирался класть жизни своих людей ради этой женщины. Если бы вопрос стоял остро: она или все остальные, он бы размышлял куда дольше и, видят Боги, не может сказать, на чью сторону встал.

Снова душа разбередилась. Разве можно отдать его женщину ворогу? Его женщина…его… Рудько прав. Она нужна Владимиру живой, раз принялся за переговоры. Здесь кроется что-то иное, покамест невозможно ухватиться. Нужно выяснить, разобраться и дать достойный отпор. Лишь бы время оказалось на его стороне.

— Ответ мой будет таков, — медленно проговорил, глядя на старика. — То, что мое, чужим никогда не станет. Так и передай.

— Это последнее слово?

— Да. Боеслав, — паренек, стоящий все это время возле окна и зорко следящий за любым движением молодцев за спиной старика, подскочил к разбойнику. — Проводи наших гостей и проследи, чтобы никто не обидел.

Один из мужиков усмехнулся, но замолчал, встретившись с его взглядом.

— Будет так, — медленно произнес посол, а после сказал то, что от него совсем не ожидалось: — Ты не ведаешь, что творишь, сын Одихмана.

Самым правильным решением сейчас было подскочить к нему да разорвать тонкое горло за такую дерзость. Охрана бы не успела, он не сомневается. Но вместо этого мужчина улыбнулся. Он знал, что порой его улыбка заставляет души врагов леденеть не хуже любой угрозы.

Глава 20. Предательство на фоне страшной битвы

Я на подгибающихся ногах вернулась в дом. Полуголый старичок, которого чуть не огрела ковшиком, погрозил пальцем, нырнув в баню. Он тут типа банника что ли, растапливает, прибирается и прочее? Тогда тем более странно, зачем ко мне сунулся. Я же уже разделась и, конечно, испугалась, увидев улыбающееся волосатое лицо, возникшее прямо в воздухе и руку с веником. Надо узнать, что это вообще такое было.

После того, как Соловей ушел, я еще долго не могла прийти в себя. Девочки, вот бы все мужики были такие…с такими…в общем, словами не передать! Я-то наивно полагала, что хоть что-то в интимной сфере понимаю, но этот сказочный злодей показал немыслимые до этого грани удовольствия, что звездочки в глазах до сих пор мелькают. Теперь я понимаю, почему раньше в деревнях было такое количество детей.

Подумав о ребенке, чуть не врезалась в косяк. Мать моя, а что, если… Да нееет! Быстро пересчитала на пальцах дни, сбилась, посчитала заново. Нет, не должно быть, овуляция уже прошла. А вообще неплохо бы обзавестись травкой какой-нибудь, что ли. А то мало ли, с таким темпераментом как у него, можно целый выводок настрогать и не заметить. А я пока потомство не планирую. Может быть, лет через пять. Или семь.

Теперь чуть не села мимо кровати. О чем я вообще думаю?! Какие пять-семь лет?! Мне домой возвращаться надо, искать возможности для этого. Не собираюсь же я оставаться здесь, вокруг то ли люди, то ли звери, во всех смыслах, причем, нечисть всякая, волшебничает каждый второй, наверняка, без разрешительной лицензии, а любовник вообще в птицу превращается и гнезда на вершинах сосен вьет. Оно мне надо — такая жизнь? Нет уж, домой!

Признаваться, что сижу и убеждаю сама себя, не хотелось. Пресловутый вопрос «что дальше» остается без ответа, потому что… да потому что сама не знаю, чего желать. Я не знаю, чего хочу, зато точно знаю, кого…

Малодушно проигнорировав совесть, подошла к столу. На нем появилась скатерть, до этого не было. Красивая такая, с вышитыми птицами, замысловатый узор по краю. Кто это, интересно, расстарался.

— Да, еще бы еда сверху стояла, цены бы тебе не было, — произнесла вслух, поглаживая мягкую гладкую ткань.

Секунда — и прямо на моих глазах, как грибочки после дождя, на ней вырастают плошки. Это что за чудо?

— Ты меня покормить решила?

Разумеется, никто не ответил. Я аккуратно подняла деревянную крышку. Боже, какой аромат, настоящая картошка с мясом! Даже пар идет, будто только что приготовлено. Рот наполнился слюной. А тут еще и ложка рядом, почти в руку тыкается, мол «жри, что тормозишь?». И огурчики соленые, и молоко в кувшине. Наконец нормальное питание!

Вспомнилось, как подозревала их в первые дни в людоедстве. Но они за этим ни разу замечены не были, хотя, если честно, не слишком бы удивилась. Все же оборотни, почти животные, а те запросто могут перекусить и человечиной. По крайне мере, в книгах так написано. И в фильмах показано. Но я ни там, ни там, я в какой-то извращенной сказке, так что была не была! Надеюсь, не умру от отравления.

Объевшись как Тузик на помойке, перешла на кровать. Как только сделала шаг в сторону, полупустая посуда исчезла. Удобно, однако!