Сказка-ложь

— Твои Бояре еще поболе — у них карманы без дна. Они, как все растащат, после, все одно — к нам с поклоном придут, только это тебе, Государь, втрое выйдет. А коли мужику мастеровому доверить пушки лить, так он может их против тебя оборотить. Вот и выходит, что лучше нас тебе никого не сыскать. Мы завсегда готовы ближнему помощь сделать, когда себе не в убыток. У тебя в стране ныне разор случился и казна пуста, а у нас золота в достатке и товаров, чтобы народишко твой накормить и одеть, а без того они бузу учинить могут. Мы дурного не присоветуем, мы тыщу лет друг с дружкой воевали да мирились, оттого все про то знаем. Ежели победа на пустое брюхо, то всё одно народишко роптать станет, а коли даже побили тебя, но сыты все, то и простят с сердцем легким. Теперь тебе надобно о своем царстве-государстве помыслить, а твое от тебя не убежит, страна у тебя большая, народу без счету, будут пушки, ты кого хошь одолеть сможешь. Да не этих, а может иных, что поболе да побогаче, в чем и наш интерес имеется…

— А как же злато мое, что в подвалах ваших хоронится? — вспоминает, хмурится Государь.

— То был прежний договор, — вздыхают иноземцы, — Теперь надобно много судов учинить, чтобы мы могли печатки с дверок сорвать. У нас все по параграфу, никто за просто так ничего получить не может, а только ежели суд решение даст. Сие дело трудное и казусное и шибко долго тянуться может.

— А суд чей?

— Суд, понятно дело, нашенский, потому как золото у нас лежит. У кого золото — тому об нём и голову ломать. Судьи мантии бархатные оденут, законы поворошат, да вердикт обскажут, может и вернется чего. А мы покуда новый договор пропишем, крепче прежнего. Ты, Государь, не печалься, с нашей помощью ты во сто крат более злата-серебра обретешь, коли правильную торговлю с нами учинишь. А мы тебе за то, как мириться станем, поболе землицы вражей выторгуем с рудами да реками полноводными. Отчего выйдет тебе прибыток больше прежнего. Верь нам…

На том и столковались и печатки к бумагам приложили.

И всё как есть осталось, и все при своем — Царь при троне, бояре при нем и сундуках, добром набитых, казначей — при казне, Воеводы при наградах, иноземцы при землице и рудах железных. Мужики при том, что ране имели — при лаптях, рубахах нательных, да пустой похлебке, спасибочки Царю-Батюшке, что хоть этого не забрали. И служивый народ милостями не обошли — каждый получил медальку на грудь, да по два аршина земли. Где и упокоились.

Такая сказка-присказка. А дальше все стали жить-поживать, добро проживать. И я там был, мед-пиво не пил, по усам не текло, в рот не попадало. Да и не мне одному. Уж так у нас повелось, что кому — честной пир да свадебка с приданым, а кому жестокое похмелье, да обкусанный каравай.