Сказка — ложь! (СИ)

— И никто не знает, откуда он здесь взялся? — герцог обвел слуг испытывающим взглядом.

— Нет, Ваша Светлость!

Язон задумался. Что же это получается, Катрин ушла по собственной воле? Он не мог вспомнить, что произошло этой ночью, но вчерашний вечер из памяти не исчез. Молодой человек прекрасно помнил и свое предложение, и то, что Катрин ему практически отказала, и даже тот не слишком приятный разговор в зимнем саду. Еще тогда его мучило подозрение, что он что-то сделал не так, но что именно — герцог не мог догадаться и это его сильно нервировало. Можно было спросить напрямик, что именно не понравилось девушке в его словах, но вчера он не успел, а сегодня ее уже не было, и где искать — никто не знал.

Оставалось лишь поверить этой странной записке, готовиться к балу и ждать.

— Праздничный ужин отменяется? — осторожно поинтересовался Жако, видя, что герцог погрузился в раздумья.

— Нет, все остается в силе. Готовьте главный зал. Пусть музыканты настроят лютни и начистят тромбоны. Сегодня вечером у нас будет бал. И самая важная гостья за последние пятьсот лет!

«Где же ты, Катрин?» — Его Светлость с тоской уставился на окно, за которым расходились грозовые тучи, открывая ультрамариновое небо.

— Радуга! — донесся со двора чей-то радостный вопль, и еще с десяток голосов подхватили его: — Радуга! Смотрите, радуга!

Слуги в спальне глянули на герцога, не решаясь рвануть на улицу всей толпой. Хозяин апартаментов сам направился к окну и выглянул наружу. Задрал голову вверх, щурясь от яркого солнца, внезапно вышедшего из-за тучи, и с удивлением уставился в небо. Там действительно сияла и переливалась всеми семью цветами идеальная дуга, перекинувшаяся над замком с запада на восток. А чуть дальше еще одна, и еще, и еще… Язон насчитал их штук пять, расположенных по нисходящей, и каждая была немного уже и бледнее предыдущей, но при этом такой же завораживающей и прекрасной.

— Радуга — это знак счастья и удачи, — сказал кто-то из слуг.

— Судя по количеству, удачи у нас должно быть очень много, — проворчал герцог.

— Говорят, если пройти по радуге, то на том конце можно найти горшочек с золотом, — мечтательно добавил Жако.

Язон одарил камердинера саркастичным взглядом:

— И зачем тебе здесь золото? На что ты его тратить будешь?

— Или не золото, — робко пискнул один из поварят, которые каким-то непостижимым образом оказались в герцогской спальне.

Его Светлость нахмурил брови, сурово взирая на стайку мальчишек в белых колпаках:

— А что еще?

Самый смелый решительно подтер нос рукавом и выложил:

— Еще исполнение желаний.

— Одного желания! — уточнил второй.

— Например, можно загадать распознавать ложь!

— Или находить клады!

— Или видеть невидимое глазу!

— Или стать самым метким стрелком! — наперебой загалдели мальчишки.

— Все! Хватит! — оборвал их резким окриком герцог. — Одно желание у меня есть. Я хочу, чтобы сегодня вечером все прошло идеально! Не каждый день ваш синьор женится. И вообще, кто вас сюда впустил?

Старый камергер неловко откашлялся:

— Так это мэтр Жерар их отправил.

— В чем дело? — Язон уставился на поварят, прячущихся один за другим.

Мальчишки пошушукались под грозным взглядом герцога и вытолкнули вперед козла отпущения — самого маленького и толстого, похожего на розовощекий, упитанный колобок, с льняными кудряшками, торчащими во все стороны из-под белого колпака.

— Мэтр Жерар велел донести Вашей Светлости, — начал бедняга всхлипывая от страха и поминутно шмыгая носом, — что нонче в замке сильно голодный люд. И что бабы хлеба просят для дитят. А он, мэтр Жерар, значит, не знает, что делать. И без дозволу Вашей Светлости кладовую открыть не разрешает.

— Голодный люд? — будто бы не веря, переспросил Язон. За пятьсот лет проклятия если кто из его людей и ел днем, то на утро все съеденные продукты возвращались на свои места в целости и сохранности. А теперь что? — И много их?

— Да почитай весь замок, — важно произнес поваренок, видя, что сеньор не собирается испускать молнии или отдавать его на расправу палачу. — Будет что передать мэтру Жерару?

Язон задумался на пару минут.

— Да, — сказал он, наконец, — передай мэтру Жерару, пусть открывают кухню в людской и готовят обед на всех. И отдельно пусть позаботятся о стариках и той… что родила. Ребенку ведь молоко нужно.

— Есть молоко, Ваша Светлость, — довольно хмыкнул камердинер, — коровы-то доиться начали! А вы чего стоите? Кыш отсюда! — шикнул он на поварят, и те, сбившись в стайку, будто вспугнутые воробьи, вылетели из комнаты.

— Как думаешь, может и мне прогуляться к радуге? — Язон вопросительно взглянул на верного слугу. — Чем черт не шутит.

— Приказать подать вам коня?

— И пару человек из стражи в сопровождение. Капитану стражи передай, пусть займут посты на стенах и опустят решетку, на всякий случай. Если в замке столько изменений за один день, неизвестно, что в лесу делается. У Конкордии хватит сил придумать новое испытание для нас.

С учтивым поклоном, старый камердинер и остальные слуги покинули герцогскую спальню.