Сказка На Ночь I: Перерождённый

Девушка подскочила к зеленокожему вампиру, медленно заносящему руку для удара, схватилась одной рукой за жезл, а другой ударила ему по кисти. Кулачок вампирши раздробил пальцы Кренга, и она выхватила рукоять, на которой крепилось Сердце, из невольно разжавшейся руки вампира. Тот в ответ оскалился, одна его рука разлетелась на сотни маленьких летучих мышей, стрелой понёсшихся к вампирелле. Она отпрянула в сторону, но стая чуть задела Беллу, обглодав ей плечо до костей. Разлетающиеся кровавые брызги тут же, словно магнитом, притянулись обратно, восстанавливая ткани мышц, которые мгновенно обтянулись серой кожей. Вампирша резко ударила ребром ладони в лоб Кренга, разваливая его череп надвое, затем стремительно развернулась к приближающемуся Люку, и пнула его каблуком в подбородок. Голова оборотня от удара, оторвавшего бы её обычному человеку, резко откинулась назад, шея хрустнула, и затылок коснулся лопатки. Люк сделал несколько шагов назад, восстанавливая равновесие и целостность позвоночника, а вампирелла в это время схватила Кренга, собравшего голову в единое целое, за грудки и рывком выбросила из разрушенного помещения в открытое пространство за небоскрёбом. Вампир закувыркался в воздухе, запутавшись в плаще, пролетел так с десяток этажей, а потом смог всё же взмахнуть крыльями и взлетел обратно. Когда Кренг оказался в комнате, он увидел лишь обнюхивающего помещение оборотня. Беллы не было. Лишь на остатках стены появилось новое красное пятно, с уже подсыхающей кровью. По словам Люка, оно смердело вампиреллой.

Вероника, теперь постоянно державшая связь с Кренгом, резко вскочила со стула, раздражённо отбросила книгу и ударила стол кулаком. Толстая столешница, треснула напополам, обваливаясь вовнутрь. В пролом с грохотом скатился монитор, вспыхнул и погас.

– Кренг! Как ты мог упустить Сердце Уробороса! Не смей показываться мне на глаза, пока не вернёшь его! – кричала Королева, устремив взгляд в никуда. – И слушайте меня все! Мне нужна голова Беллы! Найдите её хоть под землёй! Доставьте мне её живой или мёртвой! И просите всё, что угодно! Плачу любую цену!

Чёрный замок, пронзённый небоскрёбами, исторг из себя тучу летучих мышей, устремившихся на окраину города, к порталу.

Глава 2.11.

Чёрный кокон, не различимый в темноте подпространства, мягко раздвинул ткань мироздания и выдавился в чащу леса. Высоченные стволы деревьев корабельными мачтами возносились к пронзительно-синему небу с редкими перьями облаков. Между лесными гигантами ютился небольшой двухэтажный дом с покосившейся крышей. Дорожка, выложенная каменными плитами и ведущая от дома к озеру, была разбита молодыми побегами сосенок. Упорные деревца заполняли почти всё пространство луга, который некогда расстилался перед домом. Но у самого коттеджа ничего не росло в радиусе одного метра – только блеклая голая земля покрывала эту площадь.

Кокон растворился в воздухе, оставляя после себя фигуру чёрного рыцаря. Мрак подошел к дому, наклонился и коснулся земли рукой. Под его пальцами она рассыпалась серым пеплом.

«Саламандра. Это она поставила Кольцо Огня, защищаясь от Смерти. Выжгла всё, даже камни обратила в пепел, но остановила ли? Следов нет.»

Рыцарь подошёл к домику, оставляя глубокие отпечатки в кольце безжизненного пепла, поднялся по растрескавшимся гранитным ступеням, толкнул проржавевшую стальную дверь и прошёл внутрь, сдирая шипами доспехов клочья паутины. Застонал.

«Ничего. Ничего не осталось от той прежней жизни, что когда-то кипела в нашем доме. Лепет Кевина, ровный голос Сал, мой ворчливый бас. Ничего нет. Теперь здесь господствуют грибы, пауки и плесень.»

Мрак прошёлся по комнатам, изредка касаясь пальцами давно забытых предметов, сбрасывая с них пыль и паутину. Чуть качнул маленькую детскую кроватку, резные спинки которой были сделаны в виде играющих дельфинов, дотронулся до рубинового кристалла, радостно загоревшегося от его прикосновения. Понаблюдал, как алое пламя растеклось по его ладоням, не обжигая, а когда он соединил их лодочкой, собралось в фигурку женщины. «От Саламандры на память.» Рыцарь отпустил эфирное пламя обратно в кристалл и застыл, низко опустив голову, ссутулив плечи.

«Я умер, чтобы остаться с ней. И с сыном. Как там в песне… И вот среди друзей я, как в пустыне, и что мне от любви осталось ныне, только имя… Не могу здесь больше оставаться. Не могу видеть, как воспоминания о прошлой, такой счастливой, жизни сгнивают, покрываются паутиной. Правы были мудрецы, когда говорили, что счастье в неведении.»

Чёрный рыцарь быстро пробежался по остальным комнатам и вышел из дома через пролом, сделанный когда-то его же спиной. Он направился к маленькому лесному озеру, постоял на его берегу, слушая шорох разговоров деревьев, понаблюдал за игрой ряби на поверхности озерца и танцем камыша у его берегов и облачился в чёрный кокон. Непроницаемая антрацитовая сфера скользнула в подпространство, а затем вынырнула из него, выбросив пассажира уже в следующем мире.