Сказка наизнанку (СИ)

- Отломать башку, - буркнул Нер себе под нос, - Нет человека - нет неприятностей.

- Убить его всегда успеется, - возразил Занор, - Но в настоящее время с этим человеком связаны вероятностями сразу нескольких судеб, и одна из них принадлежит Ёлке. Если я правильно понял, Ёлка и её дети представляют для Иста определённую ценность. Поэтому мы не будем принимать неразумных решений, а поступим в соответствии со старой тормальской пословицей: бодливой козе спиливают рога.

Теперь уже все молодые этлы уставились на Занора с искренним удивлением. Он пояснил:

- От природы этот человек - довольно слабый маг. Расщелина в его тонком теле настолько невелика, что её можно просто закрыть.

- То есть он станет обычным человеком? - недоверчиво спросила Майви.

- Да. И надеюсь, не самым плохим. Поспешим, потому что эта правка болезненна, а он уже скоро начнёт приходить в себя. Руку, дарительница, - Занор протянул Маре свою ладонь. Она опустила глаза и робко прошептала:

- Я уже пыталась однажды править этого человека. Ничего не вышло. Наверное, мой дар недостаточен…

- Милая, это не так. Ты - этла. Твой дар прекрасен и сила чиста. Просто некоторые навыки приходят с опытом. Надо действовать, другого пути научиться нет.

Взяв ладони Мары в свои, Занор плотно прижал их к груди Свита и сказал:

- Давай вместе. Своди края.

Свит вскрикнул и дёрнулся, будто к нему прикоснулись раскалённым железом. Выждав ровно столько, сколько нужно, чтобы тавро оставило след на шкуре коня, Занор знаком велел Маре убрать руки, а сам принялся бережно оглаживать напряжённое и дрожащее тело человека.

- Тише, тише. Всё закончилось, всё хорошо.

- Ему очень больно? - испуганно спросила Майви.

- Уже нет. Просто плотное тело напугано, а тонкое - испытывает быструю смену неразумных состояний. Это скоро пройдёт.

- Папа! А он не начнёт пить смолку опять?

- При характерном для людей строении тонкого тела это не имеет смысла. Потоки силы, которыми люди в норме обмениваются между собой, настолько незначительны, что их накопление не оправдывает риска, связанного с охотой на ракшасов. Зато последствия длительного отравления смолкой, к сожалению, не заставят себя ждать. Я кое-что сделал для того, чтобы процесс чистки шёл полегче, но всё равно этого человека ждут две-три скверные луны. Ну всё. Он уже вполне пришёл в себя, а нам пора.

Поднявшись, он обнял Иста за плечи и повёл в лес.

- А что мне дальше со всем этим делать? - спросил Ист, оглядываясь на каждом шагу.

- Наблюдать и не вмешиваться, - с улыбкой откликнулся Занор, - Первые люди в уделе - это так увлекательно…

Едва они успели войти в молодой березняк, среди редких ёлочек показалась запыхавшаяся и взмокшая Ёлка.

***

Я стояла за спинами этлов и видела в Зеркале вод всё то же, что и они. Вольно здоровенному Неру мучить того, кто и близко ему не ровня! Ну а прочие каковы? С чего они взяли, что могут мешаться в мою жизнь? Я ж их не учу, как им жить в своём лесу!

Лишь этлы вышли за дверь, я стала соображать: как бы мне попасть к Свиту, да лучше раньше, чем все они. Я б успела, где б только силы взять? Ёлки-то больше мне не помогут… Вот тогда я и вспомнила, как смеялся когда-то Ист моим словам, а потом сказал, что права: хуторским растения силы - репа да лён. Кинулась я к своему заросшему репищу, стала искать, вдруг хоть одна завалящая репка где-нибудь есть. И нашла! Повинилась перед ней, как могла, что забросила репище, не хожу поливать, полоть. И репка сжалилась над моей бедой, позволила мне земной силы чуток зачерпнуть. А я ту репку - в карман, да не ломая корней. Пообещала ей, что на новом месте посажу и уж буду как надо следить. А потом вскочила я на Марино помело - и за дверь. Ух, никогда ещё в жизни я не летала! Страшнее, чем со Свитом на его дурноезжем коне! А хватило моей прыти совсем на чуть, только что слететь с Еловой горки да кубарем в кусты.

Я вбежала на еловый склон, когда этлы уже скрылись в лесу. Любопытный глаз Девы Луны ярко светил с небес. Свит сидел на земле, пытался надеть рубаху и всё никак не мог попасть ни головой в ворот, ни рукой в рукав. Я кинулась помочь, обнять, приголубить… Он увидел меня и сказал удивлённо и радостно:

- Ёлка?

А потом отвернулся и тихо добавил:

- Иди, догоняй своих остроухих. Я тебя не неволю.

Я так и вспыхнула:

- Да ты человек ли, Свит? Ровно среди ракшасов рос!

Он ничего не ответил, только вздрогнул. Я тогда ухватила его за ворот, тряхнула как следует, так, чтоб аж зубы лязгнули, и сказала в самое ухо:

- Не уйду. Я пришла к тебе. Я ведь тебя люблю. Такого, какой есть: белобрысого, белозорого и со всеми твоими закидонами. А не любила бы - меня бы здесь сейчас не стояло. Понял?

Тогда Свит снова посмотрел на меня, и я вдруг увидела перед собой не гарнизонного лекаря, не стрелка из Торма и не ночную тварь, а того хилого, одинокого, белобрысого парня, который прибежал сюда ради меня, не побоявшись даже сцепиться с этлами. Вот оно как…

Уж и не знаю, что бы дальше вышло, но тут раздались голоса и звук топорика, рубящего кусты. А потом из берёзок выломился Корвин, а за ним шла Малинка, таща в поводу Кренделька!