Читаем Сказка о Методе полностью

Теперь попробуем оценить с этой точки зрения процесс упаковки смыслов автором при создании художественного произведения. И что мы видим?

Во-первых, это процесс универсальный. Он пакует все виды смыслов: конкретные утверждения, эмоциональный настрой, эстетические принципы и так далее. Все это так или иначе "препровождается" автором в текст.

Во-вторых, это процесс идет, как ни жаль, с потерей информации - и при "упаковке" автором, и при "распаковке" читателем.

Тут я ставлю закладочку - мы к этому соображению обязательно вернемся, - и делаю еще один решительный шаг в сторону основной темы статьи.

Что в этом, извините за выражение, понятийном пространстве представляет собой художественный метод? Это не полный алгоритм преобразования гениальных идей автора в текст - применение метода вовсе не исчерпывает процесс творчества, это только часть его. Hо выбор метода - существенный элемент творчества, обеспечивающий автора необходимым "упаковочным" инструментарием. Программист в этом случае будет говорить о доступных ему "библиотеках" готовых программных инструментов.

Предполагается (и даже более того - так оно и есть на самом деле), что такие "библиотеки" нужны как при "упаковке" смыслов, так и при "распаковке" - то есть, используются и автором произведения, и его читателем.

Теперь (вдруг) вспомним о том, что разговор наш все-таки не о математике и программировании, а о литературе. И аналогии, сколь бы они ни были удачны, могут, конечно, проиллюстрировать подход, но аналогия - это всегда упаковка смысла с существенными потерями. И вот настал такой момент, когда потери начинают влиять на логику изложения моей плодотворной (я надеюсь) дебютной идеи.

Hа сцену выходит столь часто подчеркиваемая мною субъективность, тотально присутствующая в литературе и начисто отсутствующая в машинных алгоритмах архивирования. Программист, вероятнее всего, обеспечил бы "упаковку" и "распаковку" смыслов произведения обращением к одному и тому же набору инструментов. Мы же вынуждены инструмент для создания произведения автором и инструмент для восприятия произведения читателем решительно развести.

Действительно: при распаковке архивного файла пользователь компьютера должен иметь адекватный архиву набор программных "библиотек". Для расшифровки послания Юстасу из Центра Штирлиц должен иметь ключ к шифру. Hо автор художественного текста не может просто взять и передать читателю "библиотеки"

и "ключи", которые он использовал при "упаковке" смыслов, так как эти ключи - его собственный уникальный жизненный опыт. Читатель же при "распаковке"

произведения опирается на другой уникальный жизненный опыт - свой собственный.

Хочется как-то обобщить уже наговоренное и свести все накопившееся многообразие "библиотек" и "ключей" к чему-нибудь менее раздражающему - к какому-нибудь разумному минимуму. У нас уже есть неделимые квант-смыслы и состоящие из них наборы - то есть, квант-смыслы и способы их связывания друг с другом. Все "библиотеки" и "ключи" отлично к этому минимуму сводятся и больше нам, кажется, не понадобятся.

Hа этой основе очень удобно ввести понятие "словаря", в который включаются массив неделимых квант-смыслов и их базисных сочетаний (хронотопов) и приемов перенесения всего этого богатства в художественный текст.

Во избежание недоразумений сразу подчеркну, что наш словарь не сводится к набору лексических единиц. Там есть еще и элементы грамматики.

После этого общую схему создания-существования-восприятия художественного текста можно выстроить примерно так:

Метод распаковки ("словарь" читателя)

| V Автор (смыслы)--""Упаковка"--"ПРОИЗВЕДЕHИЕ--""Распаковка"--"Читатель (смыслы)

A | Метод упаковки ("словарь" автора)

И тут мы, опуская ряд забавных комментариев по поводу возможной вопиющей разности интеллектуальных потенциалов на входе и выходе схемы, еще раз меняем ракурс и переходим к третьей части статьи, где на сцену, наконец, выходит фантастика.

Оказывается, мы о ней еще не забыли.

3.

Описанная машинка "ремингтон" в соединении с выпрямителем, неоновой лампочкой и тумблером не содержит ничего необъясненного.

Саша Привалов

При взгляде на приведенную выше схемку легко увидеть, где же в процессе художественного творчества образуется собственно фантастика.

Hо - виноват, понятие фантастики в рамках этой работы никак не введено.

Проблема за определением.

Я просто вижу, как вы потираете руки - "а-ха-ха-ха-ха, еще один упавший вниз".

Удовлетворительного общего определения фантастики до сих пор не дал еще никто, все известные попытки наталкивались на непонимание общественности. Стоило, например, покойному Роджеру Желязны хоть краем уха услышать очередное определение фантастики, как он писал несомненно фантастическое произведение, которое под это определение категорически не попадало. Традиция непримиримой борьбы с определениями не оборвалась и до сих пор что меня лично только радует. Радует, но и ставит перед необходимостью как-то из ситуации выкручиваться...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература