Сказка о принце. Книга первая

Это было давно забытое блаженство – лежать столько, сколько хочешь, глотать горячий отвар из трав и солонины, жевать хлеб – жевать, наслаждаясь каждой крошечкой. И не думать о том, что нужно сторожить ночью, о том, как замести следы и как найти хоть что-нибудь съедобное, как сберечь силы, которых оставалось слишком мало…

Патрик все это время пытался помогать бабке в нехитром ее хозяйстве, хотя та и ворчала на него:

– Проку от тебя, помощника… вон худой какой – кожа да кости. А свалишься если? Изыди отсюда, неслух. Притащу я сама эту вязанку, без тебя справлюсь… иди вон пожуй лучше чего-нибудь.

Вета, приподнявшись на лежанке, лениво следила за ними глазами. Временами принц ловил ее взгляд и слабо улыбался растрескавшимися губами.

На пятый день, когда и принц, и Вета окончательно пришли в себя, Патрик решил поохотиться. У бабки имелся старый, но исправный лук, оставленный, как выяснилось, каким-то охотником – в благодарность. За что была благодарность, Хая не сказала. Впрочем, нетрудно догадаться, что то наверняка был какой-то очередной бедолага, которого бабка, вероятно, так же выходила и поставила на ноги. Как бы там ни было, лук стрелял исправно, и запас стрел к нему имелся изрядный. Щедр, видно, был тот проезжавший мимо, если такое добро пожертвовал нелюдимой старухе.

– Я с им на куропаток охочусь, – похвасталась Хая.

– Вы и стрелять умеете? – удивился Патрик.

– А то! – гордо ответила бабка. – Хочешь – покажу? – Она с удивительной ловкостью натянула тетиву.

Вета хотела было отговорить Патрика от его затеи, но заметила, как загорелись его глаза – и промолчала. Руки принца истосковались по оружию, и когда пальцы его коснулись изогнутых плечей лука, сердце томительно отозвалось. Это было – как прикосновение руки друга, как светлый и свежий ветер из прошлого, из легкого и беззаботного времени, которое теперь вспоминалось как сон и очень редко.

– Видно, умеешь, – одобрительно заметила Хая, наблюдавшая за ним. – Давно не держал?

Не отвечая, Патрик присвистнул, разглядывая оружие.

– Что там? – спросила Вета, отрываясь от шитья.

В сундуке старухи нашлось старое платье, которое она пожертвовала Вете взамен ее окончательно разодранного о лесные сучья каторжного наряда. Вета подарку обрадовалась так открыто и счастливо, что бабка растаяла и даже заулыбалась. А Вета едва сдержала слезы. Как долго у нее не было своей одежды. Платье оказалось почти впору – и даже подходило к зеленоватым ее глазам.

– Смотрите, Вета, – принц подошел ближе. – Клеймо Роджерсов. Надо же, а я и не знал. Когда это было, бабушка? – обернулся он к старухе.

– Почем я помню, – отмахнулась та. – Зимы, наверное, три назад… или две.

– Интересно, – протянул Патрик. – Что понадобилось Роджерсам в этих местах? Владения их, насколько я помню, намного южнее…

– Ты, парень, идти собираешься? – перебила его Хая. – Или так и будешь до вечера лясы точить?

– Иду, бабушка, – послушно отозвался принц.

Выждав, когда Патрик уйдет, бабка напрямик обратилась к Вете:

– Любишь его, что ли?

Вета посмотрела на нее – и опустила взгляд.

– Да.

– Да… А чего ж не берешь? – хмыкнула бабка.

– Я ему не нужна, – полушепотом выговорила Вета. – Он…

– Что – он? – перебила ее бабка и фыркнула: – Он! Или ты не знаешь, девка, что все в руках женских? Или не видишь ничего?

Вета оскорблено вскинула голову.

– Он не любит меня – так что же, я навязываться должна?! На шею ему вешаться?

– Дурочка, – вздохнула бабка. – Не мужики в таких делах решают, а бабы. Это у них все через ум идет, а мы-то, мы-то сердцем живем. Подластись к нему, подкатись колобком, слово приятное скажи… вот и сладится дело. Патрик твой – мальчик хороший, только молодой еще, глупый. Такая любовь, как твоя, в жизни раз только встречается, а кому-то и вовсе не встретится. Отпустит он тебя – сам станет локти кусать, да поздно будет. Если с умом, то его сейчас приручить надо, пока он никто. А если станет королем – нужна ты ему будешь…

Вета лишь рукой махнула.

– А боишься сама – давай помогу. Хочешь – зелье какое сварю? Враз проймет, – Хая хихикнула и подмигнула Вете.

– Нет, – покачала головой девушка. – Не хочу ему силой навязываться. Пусть сам.

– Ну и дура, – проворчала бабка. – Смотри – поздно будет.

– Другую, что ли, встретит? – горько улыбнулась Вета.

– Другую, – так же ворчливо ответила Хая. – Другую-то другую, да только другая та с косой.

Вета непонимающе взглянула на нее. И охнула – поняла. Вскочив, отбросила шитье, схватила старуху за руку.

– Ну чего ты вцепилась-то в меня, – рявкнула Хая, выдирая руку. – Оговорилась я. Не то ляпнула.

– Нет уж, – Вета выпрямилась. – Говори мне все! Теперь же говори!

– Да нечего там, – отвернулась старуха.

Вета требовательно и умоляюще заглянула Хае в глаза.

– Мне все нужно знать! Все! Иначе… иначе зачем все это?