Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ)

— На всё сразу, ведьма. На всё сразу. И хватит об этом. Лучше подумай, что в магистрате говорить будешь. Я теперь простой шут, а ты могучая и известная госпожа Янига. Мой тебе совет, ведьма: не бойся показать свою силу. И веди себя достойно госпожи ведьмы-защитницы.

Джастер окончательно пасмурнел и поторопил Огонька с шага на спокойную рысь, оставляя меня в одиночестве размышлять над услышанным.

Что в магистрате говорить…

И ведь придётся свои права заявлять и отстаивать, раз уж я этот надел своим объявила. Как ведьмы между собой отношения выясняют — простых людей не касается, а вот объявить им о том, что этот надел теперь мой — я должна.

Госпожа Лира точно спорить не станет…

Силу свою показать не бояться…

Ладно при разбойниках, это я ещё понимаю. А в городе-то зачем?

Догонять Шута я не стала, чтобы бедняга кузнец не остался совсем один. И до полудня мы так и ехали, растянувшись по дороге: Джастер трусил на Огоньке впереди, я на Ласточке спокойно ехала шагом. За мной, в нескольких шагах позади, плёлся Микай с Воронком.

К полудню лес стал редеть, солнце припекать и через некоторое время впереди сильно посветлело: дорога выходила из леса.

Джастер, придерживая Огонька, ждал нас под сенью деревьев.

— Шемрок, — невозмутимо уронил он с губ.

Я натянула поводья, оглядывая открывшиеся поля и город вдалеке. За городом блестела река, наверно та самая, которую мы перешли несколько дней назад. На другом берегу поля перемежались с перелесками. Выходит, через болото дорога и впрямь короче…

На серебристой воде виднелись чёрточки рыбацких лодок, у подножия города широко раскинулся подол из простых изб, окружённых огородами. Где-то в небо поднимались дымки из труб, кто-то работал в полях.

Только вот дорога оставалась на удивление пуста. Лишь у городских ворот мелькали местные жители.

— Что-то торговых людей не видать, — хмуро озвучил мои мысли Джастер. — Никак твои бывшие друзья-товарищи всех распугали. Ладно, поехали, обрадуем местных новостями.

Микай вскинулся, сверкнув глазами, но Шут уже пришпорил Огонька и трусцой направился в сторону города.

— Не обращай внимания, — я не могла промолчать. — Он обычно всегда такой… грубый.

Кузнец только кивнул, ничего не ответив, однако я заметила, что ядовитое замечание Джастера заставило Микая встряхнуться.

По крайней мере, он шёл быстрее и решительнее, не опуская головы.

У открытых на одну створку городских ворот трое стражников играли в кости. Стёганые куртки и кожаные нагрудники были брошены у оставленных копий, а на горожан, проходящих в город и обратно по своим делам, доблестная охрана внимания не обращала.

Слышно азартных игроков было издалека.

— Четвёрка, два, один… Проклятье!

— Двойка, пятёрка и тройка! Ага, мои денежки!

— Эй, почтенные… — Джастер остановил Огонька в нескольких шагах от игроков. — Пустите в город, песен поиграть, хмельного попить, с девками погулять…

— Ишь ты, его… А ну, дай сюда, я ещё не метал! А ты проваливай, откеда пришёл! Бродяг в город пущать не велено!

— Проиграешь же, почтенный…

— А ну заткнись, бродяга! Ага! Во, видали! Шесть! Ше… А-а, демоны!

— Одна! И ещё одна! И впрямь — продул!

— Ничего не продул! Она на ребре стояла, шестёрка была! Дай переметну! Энто он мне под руку накаркал, демонское отродье!

— Ты хоть и старшой, Заруба, а правила не ломай! Каркал — не каркал, а ты продул! Плати, давай!

Проигравший стражник зло вытряхнул из кошеля монету, сверкнувшую на солнце белым. Бросив плату на дорогу, он решил обратить свой гнев на виновника его поражения.

— Эй ты! — Заруба наставил копьё на Джастера. — Кто таков?

— Шут я, — ухмыльнулся Джастер. — Сказки сказываю да песни пою, народ веселю. Хотите, и вам спою, почтенные?

Не дожидаясь ответа, он сдёрнул со спины лютню и запел, наигрывая простой мотивчик:

— Как у городских ворот стража денег не берёт! Пропускают всех, не глядя, хоть там вор, а хоть народ!

Несколько молодых подмастерьев, как раз вышедших из города, негромко рассмеялись, а стражники наоборот, нахмурились.

— Ты чего хулу поёшь, трепло собачье!

— Какую же хулу, почтенные? Я играю и пою, правду людям говорю! Коли стража спит у врат, разве шут в том виноват?

— А ну слазий с коня, шутник! И железку свою сюды давай!

— Зачем это, почтенный? — Шут одной рукой ухватил повод и заставил Огонька, нервно грызущую удила, отступить. — Мне и так хорошо.

— А затем, что краденый у тебя конь! И оружие тако тебе не по чину!

— По себе других не судят, — огрызнулся Джастер, под негромкие смешки подмастерьев, задержавшихся у ворот на бесплатное представление. — И вообще, шуты — божьи дети! Кто шута обижает, удачу провожает!

Похоже, старшого Зарубу здесь не слишком жаловали.

В нашу с Микаем сторону собирающиеся у ворот горожане почти не смотрели, лишь скользили взглядами да отворачивались. Живой меч скрылся под складкой юбки и в глаза не бросался. А в остальном богатая девка со слугой откуда-то едет, эка невидаль. С такой стража ругаться не станет, спину согнёт да пропустит. А что платье чёрное по жаре — так у богатых свои причуды.

Заезжий шут, который со стражей лается — другое дело. Веселье!