Сказка о султане, водоносе, красавице Сирин и мудрой вдове (СИ)

  - Как же, по-твоему, я могу сомневаться, когда уверен в правдивости тех, что говорили мне о виновном в смерти твоего мужа?

  - Не знаю, досточтимый, но иначе бы зачем ты спрашивал об этом меня? Ты, верно, не увидел причин для задуманного и свершённого этим водоносом.

  - Я вижу, несчастье не смогло ослепить твоего разума, так как других способна ослепить твоя красота, женщина. Мне, воистину, жаль, что судьба послала тебе такое горе, - сказал Юсуф той, что ответствовала ему. - Но, может быть, ты скажешь мне, в чем же тогда кроется корень моих сомнений, если даже я сам не могу до него доискаться?

  - О том мне неведомо, мудрейший, но, возможно, спрашиваешь ты, думая про себя о том, что не всякая правда - есть истина, ибо ложное способен сказать не солгавший, а обманутый другими или увидевший кажущееся. В таком случае, когда разные говорят противное друг другу, получить знание единственно из рассуждений об уже известном трудно и немыслимо.

  - Прошу тебя, не называй меня "мудрейшим" хотя бы тогда, когда приписываешь мне свою рассудительность, - молвил удивленный визирь.

  - Позволь возразить, мудростью обладает лишь тот, кто принимает решения, остальные, которые говорят и не делают сказанного - пустые болтуны, сколько бы истинны не были их речи, - сказала с почтением женщина.

  - Что ж, я готов наполнить мудростью истинность твоих слов! - Воскликнул Юсуф. - Как следует поступить с этим водоносом? Дай же мне совет, видит Аллах, ты имеешь на то полное право. Ведь это твой муж убит злодеем, и будет справедливо, если ты решишь, что мне делать с человеком, которого можно обвинить в убийстве и можно думать о его невиновности, - сказав это, визирь умолк и в молчании ждал. Ожиданием и надеждой наполнился и взгляд водоноса, а Фатима, вновь всмотревшись в его лицо, вдруг опустила и потупила взгляд.

  - Великий визирь, я не могу не склониться пред тобой, ибо справедливость и есть наивысшая из всякой мудрости. Позволь мне, однако, задать тебе прежде всего один вопрос.

  - Я слушаю тебя, женщина, - благосклонно кивнул Юсуф несчастной вдове.

  - Скажи, мудрейший, а не было ли в ножнах или в руке у моего погибшего мужа другого кинжала, который он тоже мог бы назвать своим?

  - Нет, Фатима-хатун, никакого другого кинжала или же даже простого ножа стражники и другие свидетельствующие не нашли рядом с телом твоего мужа.

  - Тогда вот мой совет и моя просьба, - обратилась Фатима к внимающему ей визирю. - Мне не под силу сейчас же ответить тебе, кто виновен в том, что случилось с моим мужем. Однако, если ты позволишь провести этому юноше в моем доме, в надежно запертой комнате, всего одну эту ночь, то наутро, когда будет на то воля Всевышнего, я укажу тебе на убийцу, сделавшего меня несчастной.

  - Говоря по чести, я не ждал от тебя такой просьбы, но я готов оставить это на твое усмотрение, - промолвил Юсуф, позвал слуг и распорядился, чтобы юноша без промедления был доставлен в дом Фатимы, потому что солнце уже спускалось на западе, и вскоре вечер, а за ним и ночь могли настать, как им это и положено после дневных часов.

   Когда же Фатима, а с ней юный водонос удалились, Юсуф ибн Захьях поднялся с подушек и, подойдя к окну и глядя на алые лучи заката, вспомнил такие стихи:

  

  Ночь даруется всем, кто свой день завершил.

   Как потратить награду - всяк скажет свое.

  "Веселись и гуляй!" - слышу я от друзей,

  "Спи себе сладким сном", - сыну вымолвит мать,

  "Поцелуй и объятия крепче сжимай",

   - жарко шепчут красавицы юной уста,

  "Доживи до утра", - скажет дряхлый старик.

  

   О несчастном водоносе на следующий день в Каире говорил каждый. Пришедшие посмотреть на казнь, качали головами и отводили глаза при виде безумства, горящего во взгляде нераскаявшегося злодея. А бессмысленные выкрики убийцы только подтверждали его сумасшествие. Все слышали, как водонос был приговорен к казни, и многие видели, как его голову отрубил топор палача. Разве мог тому кто-либо удивляться? И разве можно было ожидать прощения от женщины, потерявшей любимого мужа? Как сказано, очевидное и не опровергнутое не должно казаться странным. Однако, тот, кто поведал мне эту историю о несчастном водоносе, не смог объяснить всего, что произошло позднее. А случившееся было удивительным, и многим оно впоследствии принесло немалую радость, что справедливо, поскольку прошлые дни уже довольно наполнились горестями.

   Иные же говорили разное. Известно было, будто бы молодой султан, как и некоторые из царей тех времен, имел обыкновение, переодевшись в бедное платье, гулять по улицам своей столицы, чтобы знать правдиво о подданных. Гуляя так, сопровождаемый слугой своим, верным Саидом, однажды увидел он девушку, поразившую его взор дивной красотой и тонкостью черт, а сердце - нежностью и любовью. И не мог он больше желать никакой другой из женщин на свете, когда вспоминал о той дочери владетеля кофейни. И думал он о ней теперь каждую минуту. Когда же минут собралось достаточно, чтобы наполнить ими большую клепсидру, тогда султан, рассказал об этом и обратился к своему брату.