Сказка о жадном мальчишке

Мыши запищали противными тонкими голосами и бросились на конфеты. Они прыгали друг через друга, как будто играли в чехарду. Они пищали, шипели и стегали друг друга длинными хвостами. Пять мышей подрались из-за одной плитки шоколада, а старая, беззубая мышь набрала полный рот драже и металась по чердаку с вытаращенными глазами.

- Что ты делаешь? Зачем ты отдал конфеты? - отчаянным голосом закричала Жадность.- Смотри, как я похудела! От меня скоро останутся только кожа да кости!

Серёжка посмотрел на Жадность и увидел, что она стала гораздо меньше. Она уже могла стоять на чердаке, вытянувшись во весь рост.

Маша перепрыгнула через десяток мышей и бросилась к Серёжке.

- Эй, кошки-копилки! - взвизгнула Жадность.- Держите девчонку! Не пускайте её к мальчишке!

Кошки-копилки преградили Маше путь. Маша споткнулась и упала. Кошки-копилки бросились на неё. Глиняная Мурка вскочила ей на спину.

- Сейчас, Машка, я помогу тебе! - в отчаянии крикнул Серёжка.

Он с усилием поднял бабушкину клетчатую сумку и вытряхнул из неё монеты. Деньги со звоном посыпались на пол. Кошки-копилки обернулись на этот звук.

Холодные монеты обожгли Серёжкины горячие руки. Он стал хватать их и кидать кошкам-копилкам.

Ох, что тут началось!

Кошки-копилки, забыв обо всём на свете, бросились к деньгам. Они дрались из-за каждой монетки и били друг друга толстыми лапами.

Кошка Мурка и кошка Дашка стукнулись лбами и раскололись на кусочки. От них остались только грубые глиняные черепки.

- Машка, беги к двери! - закричал Серёжка.

- Эй, кошки-копилки! - взвизгнула Жадность.- Не упустите девчонку! Хватайте её, не то убежит! Ну чего же вы стоите?

Но кошки-копилки только сыто замурлыкали и вяло зашевелили лапами. Они так набили животы монетами, что больше не могли сдвинуться с места.

- Л, проклятый мальчишка! - завопила Жадность. Да, она стала гораздо меньше. Но даже и сейчас она была раза в три выше Серёжки.- Ты обманул меня. На самом деле ты совсем не жадный. Ты самый обычный мальчишка. Но у меня ещё хватит сил! Ты не отдал мне эту девчонку и за это погибнешь!

- Нет! Нет! Я не хочу! - громко зарыдала Маша, пытаясь оттолкнуть Жадность.

Но Жадность уже схватила Серёжку.

- Ну и пусть! Лучше я погибну, а Машу не дам! - закричал Серёжка.

Что тут случилось!

Жадность пошатнулась и выпустила Серёжку. Её лицо позеленело от злобы. В бессильной ярости подняла она кверху

кулаки, а сама прямо на глазах стала уменьшаться и сжиматься, как резиновая игрушка, из которой выпустили воздух.

- Зачем, зачем ты сказал эти ужасные слова?- прошептала она, и голос её звучал всё тише и тише.- Ведь жизнь - это самое дорогое на свете. А ты согласился отдать её ради какой-то девчонки. Ты погубил меня.

Голос Жадности затих. Она превратилась в тёмную струйку дыма и улетела в большую дыру, которую сама же проделала в крыше.

И это понятно. Ведь Серёжка был последним жадным человеком в городе. А когда он перестал быть жадным, она исчезла совсем

Серёжка и Маша долго стояли рядом и смотрели на пустое место, где только что была Жадность.

- Ой, Машка,- сказал Серёжка, который не очень-то любил молчать.- Посмотри, ничего нет. Ни конфет, ни велосипедов. И кошек-копилок нет. Вон только черепки валяются.

И правда, на чердаке было пусто. Только из мышиных нор кое-где ещё торчали мышиные хвосты.

Маша зябко поёжилась.

- Пойдём скорее отсюда. Я знаешь какая трусиха.

Серёжка засмеялся и взял Машу за руку:

- А знаешь, Машка, мне ничего не жалко. Ни денег, ни велосипедов. Ничего.

- И в театр завтра пойдём,- счастливым голосом сказала Маша.

Серёжка и Маша, взявшись за руки, пошли с чердака.

А на верхней площадке лестницы с бледными лицами стояли Серёжкина бабушка, Машина мама и управдом.

Вернее, Серёжкина бабушка была очень бледная. Машина мама не такая бледная, а управдом был совсем не бледный.

- Ну что там случилось? - спросил управдом.

- Там в крыше дыра,- сказал Серёжка.

Все посмотрели на Серёжку с большим удивлением, потому что у Серёжки было такое счастливое лицо, как будто он сообщил им не о дыре в крыше, а о чём-то очень хорошем, что случилось в его жизни.