Сказка про Федота-Идиота и Ивана-Дурака

А когда вдали море показалось, Агнесса не выдержала, из кареты выскочила, башмачки свои позолоченные сняла и бегом припустила впереди кареты да впереди лошадей. Бежит, визжит от радости, башмачками над головой машет. Банифаций и матушка Пелагея аж прослезились от умиления.

— Море-е-е!!! — кричит Агнесса, — я иду к тебе-е-е-е!.. — и ещё что-то кричит, через ветер морской не разобрать, только слышится Банифацию — «…анечка-а-а-а!!!»…

В порту, знамо дело, корабли стоят большие и малые. Одни грузом наполняются, другие наоборот — разгружаются, третьи пассажиров всяких на палубы принимают.

У кареты морячок какой-то одноглазый вертится, бездельничает.

Банифаций и окликнул морячка этого:

— Скажи-ка, братец, с кем можно на тот берег переправиться?

Убежал морячок, долго не было его, вернулся не один — с ним дядька важный бородатый да с трубкой во рту, сразу видно — капитан.

— Здравствуй, служивый! — важно говорит Банифаций, — я — царь Банифаций и мне нужно на другой берег!

— А морю-то всё равно, кто ты, Царь али сапожник, в море все равны, — философски отвечает капитан, попыхивая трубочкой.

Банифаций хотел рассердиться, да подумал — а ну как обидится капитан — другого потом искать придётся!

— Сколько возьмёшь с нас? — трясёт кошельком Банифаций.

Прищурился капитан, подумал, дыму напустил целое облако, а потом говорит:

— Вон мой корабль, «Печальный» называется, ступайте, мой помощник вам каюту покажет. Через час отправляемся. Не дорого возьму!

Пригляделся Банифаций — вроде ничего корабль, приличный.

Карета вместе с лошадьми и царём с принцессой по трапу на корабль въехала. Банифаций в каюту заглянул — жить можно! Ужо не долог путь-то, наверное.

Пока располагались, да оглядывались, уж и сходни убрали, якорь вытащили и паруса подняли.

Агнесса ради такого зрелища на палубу выскочила, носится будто матрос, руками машет и кричит на всю Ивановскую:

— Поднять паруса-а-а! Полный вперё-ё-ёд!

Корабельщики усмехаются, подмигивают ей, даже трубку предложили покурить.

А Банифацию через пару миль плохо стало, закрутило-замутило, ясное дело — морская болезнь тут как тут! Ей тоже без разницы — царь ты или сапожник.

— Батюшка, пойдём дельфинов смотреть! — зовёт Агнесса, вбегая в каюту.

— О-о-о-й! — стонет Банифаций.

— Батюшка, там рыба-кит самая настоящая! — кричит Агнесса, — вставай!

— О-ё-ё-ёй! — отмахивается Банифаций…

А на третий день пути, когда Его величеству лучше стало — плохо стало остальным. Потому что на пути корабля вдруг оказался другой корабль, и не обычный, а с чёрными парусами, да с флагами устрашающими.

— А-а-а!!! — закричали матросы, — пира-а-аты!

Банифаций с Агнессой и остальные пассажиры на палубу выскочили и смотрят во все глаза: самых настоящих пиратов не каждый день видишь!

Пиратский корабль пару раз из пушек в воздух пальнул для острастки, и давай «Печальный» на абордаж брать. Пираты уже как хозяева по захваченному кораблю расхаживают, пистолетами размахивают. Никто с «Печального» и не сопротивляется, кому охота акул кормить?!

Только Агнесса одна начала возмущаться:

— Да как вы смеете, пошли вон отсюда, разбойники!!!

Пираты смеются хриплыми голосами, и вокруг принцессы собираются.

— Смотрите, какая красотка на корабле! — кричат, — ну, чисто прынцесса! Надо её нашему капитану подарить!

— А ну не сметь! — грозно вопит Банифаций, — руки прочь! Я вам сейчас покажу!..

Но показать Его величество ничего не успел, потому что его взяли и к мачте привязали.

Кого-то послали за капитаном своим, а сами стоят, Агнессу рассматривают, руками пощипывают, языками цокают.

А потом случилось то, что совсем никто не ожидал.

И если бы вдруг, к примеру, Царь морской на палубе появился, или какое чудо-юдо поганое — Агнесса и Банифаций меньше бы удивились.

С борта пиратского корабля, в черных одеждах и шляпе, надвинутой на глаза, спустился капитан пиратов. Был он молод, но грозен и страшен своей мрачностью.

Агнесса только глаза широко раскрыла и прошептала:

— Принц Тамас?!..

Глава двадцать третья

Кто наблюдает ветер, тому не сеять, и кто смотрит на облака, тому не жать.

Екклесиаст

Вот уж и гонец обратно давно возвернулся, а о Банифации с принцессой — ни слуху, ни духу. Пора бы и прибыть им.

Пантелеймон гонца вызвал и спрашивает:

— Ну, точно ли ты приглашение передал, олух?!

— Передал, Ваше величество!

— Ничего не напутал?

— Всё как положено, Ваше величество, лично в руки Его величеству царю Банифацию отдал!

— Ну? И он что?

— Я уже докладывал Вашему величеству — я, как в обратную дорогу пустился, царь Банифаций приказал карету готовить для визита к принцу Фердинанду!

— Так где ж они?! Ты уже три дня здесь, а их нету?!

— Не могу знать, Ваше величество!

— Ступай… Ванятка! Федотка!

— Мы здесь, батюшка!

— Вот что, сыновья мои, езжайте-ка вы к морю, да встречайте Банифация, видно заблудился где-то этот старый пень! Вроде должен уже прибыть — а нету! Где его носит? Наши люди на берегу же стоят?

— Стоят, Ваше величество!

— Встречают?

— А то как же! Ждут.