Сказка про Федота-Идиота и Ивана-Дурака

Ударил Пантелеймон коня своего шпорами и умчался с дружиной в сторону моря.

Иван стоит, вслед ему смотрит и улыбается. Рядом Медина. Пантелеймону рукой машет, вздыхает тревожно. Потом на Ивана взглянула и молвит:

— Кажется мне, что ты не договариваешь чего-то, или я ошибаюсь?

— Так и есть, — вздыхает Иван, — прав был Федотка — вру я постоянно!

— В чём же сейчас ложь твоя? Уж не зря ли поскакал отец твой к морю?!

— Нет, не зря, Федот в плену, в трюме чёрного корабля. Но я не сказал папеньке, что с Федотом в трюме сидит ещё один человек, увидя которого, батюшка очень удивится! А тот человек удивится ещё больше!

— Загадками говоришь, но коли имя того человека не называешь, значит и спрашивать ничего не буду. А остался ты неспроста, Ваня, говори — чем помочь могу тебе?

— О, Медина, можно воспользоваться плодами из твоего сада?

Глава двадцать четвёртая

Смелость — в умении выбрать наименьшее зло, каким бы ужасным оно ни было.

Стендаль

А вот и снова черный замок. Подъехал Иван к воротам, да постучал легонько — тишина в ответ. Снова постучал, уже настойчивее. Заскрежетали замки, заскрипели петли — приоткрылась ворота, два грозных стражника в латах вышли и спрашивают:

— Что тебе надо, незнакомец?!

— Во дворец мне надо, к принцу Тамасу! — отвечает Иван, — своё забрать!

Переглянулись стражники.

— А ждёт ли тебя Его высочество?

— Вряд ли! — весело говорит Иван.

— Ну, тогда езжай отсюда, пока живой!

Иван с коня слез, к стражникам подошёл, посмотрел на них нежно, вздохнул и говорит:

— Эх, люблю я вас, братцы, ничего я против вас не имею, но вы уж простите меня!

Схватил он левой рукой одного, правой рукой — другого, столкнул их легонько лбами — те и упали без чувств.

Прошёл Иван в ворота, а там ещё стражники, только количеством-то поболе будет.

Ничуть не расстроился Иван, взял их в охапку играючи и повалил на землю. По головам кулаком постучал, чтоб не вставали зря и улыбается:

— Вы уж простите, братцы! Мне во дворец надо!

К замку подошёл, дубовую дверь как пушинку с петель снял и вошёл внутрь…

В огромном зале из чёрного камня, освещённого факелами, горел очаг. У огня стоял принц Тамас и задумчиво шевелил длинной кочергой поленья в очаге. Увидев Ивана, он удивлённо вскинул брови и грозно рыкнул:

— Что ты здесь делаешь, холоп? Как ты прошёл сюда и зачем?!

— Пока ничего я здесь не делаю, Ваше высочество, — прямо отвечает Иван, — прошёл я через двери, как и положено, а пришёл я за принцессой Агнессой!

— Что за вздор?! Стража!!!

— Ваша стража отдыхает, Ваше высочество, шибко устали.

Принц Тамас сжал в руках металлический прут кочерги и бросился вперёд. Раскалённый конец железа мелькнул у Ивана перед носом, но он тот час отпрянул в сторону, вырвал кочергу из рук принца, легко, как бечёвку, завязал её в два узла и небрежно бросил в угол.

— Кто ты такой, чёрт тебя побери?!

— Я — Иван, царя Пантелеймона сын, и хочу забрать принцессу Агнессу, которая находится у тебя!

— О чём ты?! Нет у меня никого!

— Ваше высочество, не вынуждайте меня крушить ваши апартаменты, ломать двери и рушить стены. Скажите, где она? Не гоже силой брать то, что не может быть вашим.

— Но я люблю её! — в отчаянии воскликнул Тамас.

— Любовь — это не страсть, не вожделение, не стремление быть с кем-то рядом, — вздохнув, сказал Иван, — любовь — это даже не чувство, а состояние нашей души! Только тот, кто живёт с любовью в сердце — в состоянии любить всех. Вы, Ваше высочество, испуганный обозлённый мальчишка, который не любит себя и оттого ненавидит весь мир. Как вы можете сделать счастливым другого человека, если вы сами несчастны?!

— Не учи меня жить, выскочка! Принцессу получишь только через мой труп!

— Осторожнее со словами, Тамас!

Но принц уже не слышал Ивана, он отскочил назад и, метнувшись к стене с оружием, выхватил первую попавшуюся шпагу.

Иван не шелохнулся. Тогда Тамас выдернул вторую шпагу и бросил её Ивану.

— Защищайся, нечестивец!

Пока Иван рассматривал оружие, которое он и держал-то в руках впервые в жизни, Тамас свободной рукой выдернул из ножен обоюдоострый длинный кинжал, зловеще поблёскивающий в свете огня.

Иван даже не думал — что надо как-то готовиться к поединку, он так же расслабленно стоял, любуясь клинком, но когда принц сделал резкий яростный выпад в его сторону — неведомая сила молниеносно вскинула его руку со шпагой, и тело Тамаса тотчас оказалось пронизанным ею. Тамас замер, таким же ненавистным, но немного удивлённым взглядом посмотрел на Ивана и рухнул на холодный каменный пол.

* * *

Когда глаза Федота привыкли к темноте, он вдруг увидел одинокую сгорбленную фигуру в углу. Федот подошёл ближе и вгляделся: печальный старец в дорогом одеянии. Он сидел, слегка покачиваясь, и шёпотом причитал что-то, упоминая какое-то имя. Веки его были скорбно прикрыты и, со стороны казалось, что старик был сумасшедшим — так он был равнодушен к окружающим событиям.

В трюме пахло гнилью и сыростью. Тощие длиннохвостые крысы шныряли из угла в угол.