Сказка про наследство. Главы 10-15

Мировой кризис поставил предприятия – созданные при другом строе и для других целей – в тяжелое положение. Что характерно – владельцы холдингов считают проблему многомиллиардных долгов перед банками более важной по сравнению с задолженностью перед собственными рабочими, еще поставщиками и смежниками (ситуация с КМК и маленьким заводиком в Утылве). Местные власти тоже все списывают на обстоятельства непреодолимой силы – опять же на кризис. Фома кивает на Ерему, а Ерема на Фому. Но вопрос не решается. При таком дружном отфутболивании мячик летит выше и выше – и скоро попадет (и разобьет) окна губернаторского кабинета. Придется решать. Время уходит, люди теряют доверие и к власти, и к собственникам. Дальше логика понятна?

Чего уж тут не понять! Коммунисты в областном парламенте дежурно заикнулись о национализации. Новоизбранные депутаты от молодой партии – Правого Блока – на заседании отмолчались (уже начали распространяться странные слухи о причастности лиц из ближайшего окружения лидера Блока Л.С. Чигирова к политическому демаршу в Утылве – шокинг, sic!). Правительственные СМИ откликнулись на злобу дня информацией о состоявшейся встрече губернатора области и владельца АО Стальинвест Г.П. Сатарова. СМИ процитировали мудрые слова губернатора: нужно стабилизировать положение. Нельзя, чтобы люди отчаивались. Это же наши люди, и неважно, где они живут – в центре или на окраине. Время ограничено. Кортубинская область всегда являлась примером надежности, порядка и спокойствия. Конструктивной атмосферы в решении важных задач.

Вот так! Эхо тылвинских событий долетело до областной столицы. Это было отнюдь не впервые. Невероятное Пятигорье уже посылало импульсы или сигналы (как хотите, назовите). Максим почувствовал раньше, но не понял. В тот (теперь уже безнадежно далекий) вечер на Юлиной кухне в Коммуздяках накатила свежая, щекотная волна, зазвучали музыкой сладкие, чистые струи Кляны. Никто не понял. В следующий раз настала гулкая, тяжелая тишина, когда исчезали все звуки – куда-то подевался бессвязный птичий гомон, умолкнул шелест листьев, не хрустела земля под ногами. Даже собачий лай оборвался, не напоминали о своем существовании другие живые существа – не жужжали назойливые мухи, не зудела мошкара, сгинули даже тонкие монотонные звуки от вибрирующих стрекозиных крылышек. Ничего не осталось. Лишь иррациональная тревога. Пустота и ощущение тяжелой утраты. Для тылков, но не для бабылидиного племянника. Затем снова ветер подул с Пятигорья, и вмешалось другое – совсем чудесатое – шуршание мягких лап сказочных зверей ворпаней, темные тени, заслонившие уличный свет. Жалобный звон от дурацкой разбитой форточки в доме номер 6 по улице Коммунальной. Все мимо, все зря! Нечто силилось передать – но как обыкновенно случается, цели своей не достигало. Если бы услышали, отозвались. Однако много бесчувственных истуканов вокруг. Так лучше – вернее, так безопасно и не больно. Просто застрять в дырке и не чувствовать ничего.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

*

Читателей, оказавшихся свидетелями невероятных событий, хочется успокоить: здесь, в Утылве, не имеется случаев массового помешательства. Наоборот, сами тылки – весьма здравомыслящие, устойчивые люди. Черепа у них крепкие – удары щаповскими палками выдерживают. И наследственность хорошая. Возьмем Максима Елгокова для примера (нехарактерного) – да, кортубинец на добрую половину (или совсем недобрую), но по мужской линии Елгоковых – Решетниковых ему передалась часть тылвинского наследства. От родного прадеда Гранита. Особая густая красная кровь текла в его жилах. Еще какая кровь! еще какого деда! Максим по приезде на родину в Пятигорье, конечно, побезумствовал, пострадал, повозмущался из-за несправедливости, но потом прикусил язык. И сразу стало не то, что легче и понятней – Максим хотя бы совершил подвижки к пониманию – втянул мягкий живот. Стал племянником – уже не чужим в толпе тылков. И на этом спасибо.