Сказка про наследство. Главы 10-15

Младшая дочь Юлии Иннокентьевны Тубаевой Вера – человек мягкий, не конфликтный, чувствительный. Собою не красавица. Остроносенькая, с жидкими русыми волосами, с уклончивым диковатым взором. Обыкновенная скромница. Серая мышка. Единственная жена Прова Провича. Нежно любящая мама. Между Верой Васильевной и ее сыном Генрихом имелась сильная эмоциональная привязанность. Для внука у бабушки просто не хватило времени. И Дэн много потерял. Ребенок реагировал бурно – вернулись прежние истерики, бессонница, отказ от пищи. Вспышки беспричинной ярости. Малыш снова стал беситься, драться, кусаться. Рыжий щенок ворпаня внутри Дэна показывал острые зубы. Получается, что у ворпаней есть-таки чувства? Да-а… А у кого их нет? Может, даже и у Варвары… Светлана ревела чуть ли не каждый день. Муж и свекор пропадали на комбинате, а ей приходилось сидеть с сыном в большом и пустом доме в Коммуздяках. Но даже если бы мужчины были рядом, что они способны противопоставить детской или женской истерике? Ситуация вышла из-под контроля настолько, что на семейном совете принято решение обратиться к психиатру. Отчаянный шаг. Но истерики сделали ребенка неуправляемым. Тут уж не до гордости или приличий.

Разумеется, не официально, в платную клинику. Профессор, местное светило, выслушал сбивчивые объяснения Светланы про сына, про мужа, про свекровь, любимую бабушку Дениса, которая возьми да и умри, а мальчик совсем слетел с катушек. Профессор полистал документы – кучу всяких обследований, поглядел на ребенка, который вел себя как паинька (ну, или как хитрый ворпань) и высказался без обиняков.

Не плачьте, мамаша. У вас в принципе нормальный ребенок. Нормальный. Но я не сказал – здоровый. Явное отставание в физическом развитии. Как вы сами говорили, преждевременные роды. Предполагаю неврологию. Проблемы с ЖКТ? Очень он у вас худой… Рядом со сверстниками – мышонок… Хитрый и умный мышонок. Дорогая, ваш сын – превосходный манипулятор. Хм, вьет из вас веревки… Я понимаю, что мальчик прогнул все семейство? Как там Пров Прович?

– Он очень любит внука. И мы его любим…

– Передавайте привет… Ну, и хорошо, что любите. Дети нуждаются во многом, особенно в любви. И мы, взрослые, как дети… Ах, что вам делать дальше? Просто жить. Расти. Собирать синяки и шишки. Они, шишки-то, и у вас будут. Главное – сынок учится воспринимать мир, учится добиваться, зубки щерить… По тестам интеллект выше среднего. Сочувствую.

Дома выслушав Светлану, Пров Прович хохотал долго и с облегчением.

– Он сочувствует! Ну, прохвессор, ну, прохвост!.. А ты, внучек, оказывается, все понимаешь и гнешь свою линию? Молодец! Котелок у тебя варит. Бабушку, жаль, конечно… Нам всем жалко. И все там будем… Но пока поживем! и жить будем. Мы, Сатаровы!..

Прогноз профессора в целом оправдался. Взросление Дениса протекало не безоблачно, но терпимо (это ж кто отказался бы – особенно в Кортубине – терпеть сына Г.П. Сатарова?). Ему не свойственна открытая брутальная непокорность брата Ивана (сына Максима Елгокова) – на подобные эмоциональные взлеты и падения у Дэна просто силенок не хватало. Он вынужден изворачиваться. Рыл рыжими лапами более узкие, но изощренные ходы – пока не норы, а норки.

Дэн вполне освоился в роли тихого мальчика, ботана. С учебой в престижной столичной гимназии справлялся без проблем и без скидок на папу-олигарха. Явных предпочтений в школьных дисциплинах не было. Удавалось все и подтверждало профессорскую оценку интеллектуальных способностей Дениса. Психика пришла в равновесие. Получился идеальный ребенок. Отличник, и с поведением на «отлично». Что на поверхности – а что внутри? Помните про дальнюю родственницу Дэна? пусть не кровную – что про нее говорили? Васыр говорил, что никто не знал бабу Лиду, а если бы узнал, то ахнул бы. Что внутри Дэна не ведал никто – мальчик слишком осторожен, умен и недоверчив. Близко он подпустил только бабушку Веру Васильевну – и то потому, что был еще слишком мал. Но бабушки нет. Испытав горечь потери, Дэн пришел к убеждению, что открываться, распахивать душу невыгодно, опасно и больно. С годами из маленького дракончика (корыльбунчика?) вырос кто? Гм, дракон (корыльбун??), конечно.

Бывшая жена Генриха и его сын все время жили в Москве. Неплохо жили на деньги кортубинских олигархов. Генрих наведывался время от времени. И в Кортубин мальчика возили на каникулы. Бывшие супруги поддерживали ровные отношения. В последний раз они сорились из-за идеи Генриха отправить Дэна учиться за границу. Тогдашняя мода. Однако Светлана быстро пресекла такое предложение: с сыном она не расстанется (пока он маленький – и вообще, не расстанется никогда). Голос Светланы приобрел безапелляционный тон императриц из рода Елгоковых – Агриппины Ивановны, Юлии Иннокентьевны. Мужья склонялись перед ними. И Генрих уступил. Ни в какую заграницу наследник не поехал (а может, и к лучшему). По крайней мере, обстоятельства складывались серьезные, а сейчас даже обострились.