Сказка про наследство. Главы 10-15

– Держи свое, – повторил Панька, сунув сверток Лешке в руки. – Без кистей и разных красивостей нельзя? Все равно на полке пылится, и никому оно не нужно…

– Вы не правы. Даже сами не знаете, как не правы. Это знамя мощного государства!

– И где оно теперь? государство? или где она – его мощь? Значит, сильной хворобой расшибло, никак не выздоровеет… Думаете, сверху почистили, подкрасили, кисти повесили… Болячка-то внутри угнездилась. Как гнездовья ядки на Шайтанке… Вообще, в тот раз у отряда было простое полотнище – просто красное. Как пролитая кровь – комиссара и его бойцов, и еще из коленки одного мальчишки… Пролилась кровушка, а сейчас и вся высохла… Бери, говорю! флаг в руки! с кистями – колются они… А я не нанимался!..

С торопливостью Лешка приступил к главному – к тому, ради чего все затевалось в этот вечер, который, несомненно, войдет в историю Утылвы. Пусть не наравне с ужасным боем на Шайтанке и гибелью комиссара Солина, но все же рядом в списке (есть такой исторический список и в Утылве, и в других маленьких российских городах и поселках есть).

Лешка взял сверток, нащупал проволочные крючки, проделанные через узкий край полотнища, и, не давая ему развернуться, зацепил крючки на металлическом пруте, ставшем своеобразным флагштоком. Как только Лешка отпустил, ветер с яростью ворпаней рванул полотнище. Yes! У мальчишки бешено забилось сердце. Над трубой заводской котельной развивался красный флаг.

– Поспешай! Не ночевать же здесь…

Неисправимый аккуратист Лешка проверял крючки – для надежности еще раз перекручивал. Проволока хрустела. Куда спешить?

Надо бы! В это время внизу, под трубой, началось оживление. Хрустел, трещал по швам весь Лешкин план. Неужели провал?

Ветки – те самые, с гроздьями синего цвета, Максим Елгоков был готов поклясться! – захрустели и раздвинулись. Над ними показалась голова. Ну, вот, дождались! То о чем всегда говорили (нет, не большевики, а члены Молодежной ячейки) свершилось (нет, опять же не социалистическая революция, а появление тылвинских злодеев – ворпаней). Они еще как-то припозднились – и не двое их, злодеев, а один. Младший Клоб – это именно он. В итальянской рубашке или нет – без разницы. Вылез из кустов, отряхнулся, внимательно осмотрел себя. Все-таки вырядился в итальянские шмотки. Даже здесь сохранилось его щегольство. Последний штрих – щелчком пальца скинул с рукава приставший синий лепесток. Медленно распрямился. Поднял юную, бледную, угрожающую мордочку. Оценил ситуацию, которая складывалась удачно.

Наверху на башне Лешка не мог видеть, что его план почти провалился (как девочка Влада с башни). Ворпани – двое их – должны были находиться в другом месте, гнаться за Петькой. Но каменных зверей не обманула хитрая уловка – они разделились, как Лешкино библиотечное воинство. Старший брат искал похитителя Варвариного дивора, а младший решил понаблюдать за оживленной возней рядом с проходной ТыМЗ в ночной час. И угадал! Перед ним двое беспомощных, немало потерпевших глупцов – Влада и Юлик, причем девчонка в беспамятстве, а мальчишка в трусах. Легкая добыча. Развлекуха. Младший Клоб не сомневался – никуда от него не денутся. Губы ворпаня искривила зловещая улыбка. Он не торопился, получая садистское наслаждение от всей сцены. Играл точно кошка с мышью – с несколькими глупыми мышонками.

Юлик словно ощутил на себе острый звериный взгляд. Никогда не угадаешь нечеловеческие мысли – ну, очень недобрые они. Юлик пошевелился. Его мутило. Затылок ныл крепко – очевидно, затылком ударился при падении. И вроде невысоко падал, но страх добавил. Сейчас не время бояться. Хорошо, хоть икота прошла.

Небольшое отступление (фигурально выражаясь, поскольку никто из участников событий не намерен отступать). Утылва – дикая и отсталая деревня (автор согласен). Здесь действуют пещерные законы. Мужчина должен защитить женщину. Пусть даже он – хилый заморыш, а она – здоровенная бой-баба. Пусть он – Иван дурак, а она – Василиса Премудрая. Пусть Юлик не такой, и Влада не такая, и вместе они не пара. Должен! и все тут… Ау, Юлик! пора оправдывать свое предназначение – быть мужчиной. И только потом – спортсменом, членом Молодежной ячейки, учеником школы, внуком деда Цыбина, даже альпинистом, монтажником-высотником, руфером и т.д. Это твое личное право. А вот быть мужиком – это ты обязан. Отсутствие брюк не освобождает – будь мужиком хоть так, в семейниках, хоть даже в красных труселях.

Когда страна стать прикажет героем,
У нас героем становится любой.