Сказка, расказанная на ночь

Туманит страсть глаза её.

А мне сегодня не уснуть!

Сегодня не уснуть!

А мне сегодня не уснуть!

Сегодня не уснуть!

Зена засмеялась, теперь окончательно припоминая песню. Да, её люди любили петь это у костра. Воительница поняла, что это представление точно ей понравится. Если у неё и были хорошие воспоминания о прежней жизни воительницы – то это были вечера с песнями и разговорами вокруг костров.

Сирена с острым язычком,

Она как гибкий белый прут,

Как говорят, кровь с молоком.

Ах, мне сегодня не уснуть!

Сафо позволила толпе самой спеть припев, что люди и сделали с огромным удовольствием. Сафо играла на лире и порхала по сцене, упиваясь тем, что её песню пел весь народ. Толпа же изнемогала от радости доставить удовольствие великой поэтессе. Как истинный мастер своего дела, Сафо легко добилась расположения публики – и теперь все они были у её ног, готовые сделать что угодно по её слову.

Зена изумлённо взглянула вниз, на макушку Габриэль. Сказительница подпевала во весь голос. Зена никогда не слышала, чтобы Габриэль пела вслух. «Оставайся сказительницей», - прошептала Зена ей на ухо. Габриэль толкнула её под ребра. Песня закончилась, и Сафо сделала несколько шагов по сцене, ожидая, когда утихнут аплодисменты и восторженные крики. Габриэль теперь видела её очень отчетливо. Габриэль и Зена были с правого края сцены, а Сафо держалась левого края, но Габриэль окинула поэтессу оценивающим взглядом, гадая, как же это у одной женщины было столько таланта и умения управляться с огромной толпой.

Сафо была чем-то похожа на Зену: тем, что ступив в комнату, она словно заполняла её всю, но Сафо была ниже, даже ниже, чем Габриэль. Но у поэтессы была загорелая кожа и голубые глаза – правда, не такие синие, как у Зены, а больше серые, почти серебряные. Волосы и причёску Десятой Музы было не так-то просто описать. Чёрные густые волосы были заплетены во множество мелких косичек, украшенных бусинами и самоцветами. Но оставались и не заплетенные пряди, словно у Сафо не хватило времени заплести их все. Это придавало ей не прирученный, неукротимый вид.

Впечатление усиливала самая озорная, озорная и белоснежная улыбка из всех, какие Габриэль когда-либо видела. Без сомнения, когда Сафо улыбалась, весь мир улыбался в ответ.

Когда Сафо воспользовалась этим даром своего очарования, толпа взревела.

- Алвон, дайте-ка мне взглянуть на вас, - сказала Сафо, и в толпе зашипели «Тише!!!». – Вы все так красивы! – сказала она, одаряя толпу ещё одной сияющей улыбкой. Очередной взрыв криков показал, как сильно это понравилось людям.

- Я польщена. Хотите, напишу для вас стихи? – последовали ещё крики. – Так, посмотрим…

Сафо отыскала взглядом молодую парочку, стоявшую в обнимку, и улыбнулась им. Она нашла отправную точку.

- Это будут стихи для влюблённых – для кого же ещё? – она указала на парочку, тут же залившуюся краской от смущения, пока толпа аплодировала.

Сафо тронула струны и пропела экспромтом:

Меня ты любишь –

Встань лицом к лицу – ко мне.

Ты не скроешь нежность своих глаз,

Только помни:

Захлопни ставни поплотней:

Вдруг твой отец услышит нас!

Толпа грохнула. Юноша и девушка ещё больше покраснели. Сафо улыбнулась своей неотразимой улыбкой и спросила:

- Ещё?

Толпа взвыла, выражая своё желание.

Слева от Габриэль и Зены раздались бессвязные крики нескольких девушек, совершенно опьянённых происходящим. Сафо прошла по сцене как раз в их направлении, ища очередную «жертву». Когда она подошла к краю, девушки протянули руки, чтобы попытаться дотронуться до Десятой Музы. Вдруг на сцену полетела одна женская рубашка, а потом вторая. Сафо поймала её и, раскрутив, бросила обратно в толпу, сверкнув глазами. Народ загудел, а вокруг места, где приземлилась брошенная тога, закипел водоворот людей, в отчаянии простиравших руки к «добыче»

Габриэль засмеялась, проследив глазами полёт тоги. Вдруг что-то упало на неё сверху, перекрыв весь обзор: вторую одежину подхватило ветром и понесло прямо на голову Габриэль. Габриэль стала бороться с этой напастью, пытаясь высвободиться из неподобающего одеяния. Зена засмеялась, но помочь даже не пыталась.

Габриэль стащила тогу с лица и метнула на воительницу гневный взгляд. Зена смилостивилась, сдернула тогу с её головы и швырнула обратно девушкам. Габриэль удивлённо распахнула глаза, заметив, что некоторые из них теперь были топлесс. Зена расхохоталась ещё громче.