Сказка Сердца | Часть 2: Сквозь огонь

Он причалил среди черпаков, представлявших из себя разрезанные вдоль металлические бочки, на конце похожего на руку механизма, который, наклоняя, погружал их в воду. Затем черпаки подплывали к подъёмнику и сваливали остывшие капсулы на него. Здоровяк ловко спрыгнул с лодки на площадку подъёмника – тот заскрипел и заскрежетал, брызнув вверх каплями грязной воды.

– Как раз нужный вес, – усмехнулся Снорри, – давай, прыгай, деревяшка.

Гудди перелез через борт и шагнул одной ногой на подъёмник. Лодка стала отдаляться от площадки, и его ноги разъехались в шпагат. Он зашатался и стал падать назад, но крепкая рука Снорри подхватила его и поставила на платформу подъёмника, быстро запыхтевшего и поползшего вверх.

– Счастливого пути, – помахал им с лодки Рауд, – смотрите, не умрите там раньше времени. Мне будет не хватать ваших перебранок.

– Постараемся! – крикнул ему в ответ Гудди, но его голос потерялся в грохоте очередной открывшейся рядом трубы.

Наступила темнота. И Гудди долго слушал, как звенят и скрипят шестерни под платформой. Затем звук резко прекратился, и пол под ногами куда-то поехал.

– Ой, – только и успел сказать Гудди, а крепкая рука человека вновь схватила его и дёрнула наверх.

Грохнувшись головой о что-то особенно твёрдое, в свете фонаря, покачивающегося в руке здоровяка, он увидел трубу с рифлёной поверхностью.

– Я ползу первый, – глухо сказал Снорри, – не отставай.

С этими словами он погасил свет и двинулся вперёд. Ориентируясь на звук, Гудди последовал за человеком. Ползти было неудобно, местами труба проседала под тяжестью «горы мяса», но упиралась во что-то, и он продолжал свой путь. Справа и слева, судя по звукам вырывавшегося под давлением пара, работали заводские поршни. Чьи-то крики периодически прорывались сквозь какофонию звуков. Они были похожи на двух ругающихся людей, и Гудди представлял почему-то машинистов, не способных разъехаться на одном железнодорожном пути. И тут он упёрся в ногу Снорри, почему-то резко остановившегося.

– Тут труба идёт вниз, – задумчиво сказал тот, зажигая свет в руке, – мне надо…

Он не закончил фразу, а стал разворачиваться, просовывая ноги вперёд.

– Осторожно, когда будешь спускаться, держись за края, – сказал он, кряхтя, – а то упадёшь ещё мне на голову.

Здоровяк чудом поменял положение и стал спускаться по трубе вниз. Гудди подполз к её краю и аккуратно, расставляя ноги в выступы, стал спускаться за ним. Так пришлось двигаться довольно долго, пока труба наконец не кончилась, и здоровяк не спрыгнул в тускло освещённое помещение. От его резкого движения труба закачалась, Гудди соскользнул с очередного выступа и рухнул на голову человека.

Пришёл в себя он уже на полу. Снорри стоял над ним. Потирая макушку и прищурив один глаз, он глядел прямо на оживлённого.

– Я… Ты сам… Эм… Извини? Стыд. Пя, – пролепетал оживлённый.

– Ладно, вставай, – подал ему руку человек, – нам надо скорее подняться на технический этаж, а то здесь полно охраны.

Гудди принял его руку и поднялся.

– Я иногда чувствую странный трепет в груди по отношению к тебе, – сказал он и, подумав, прибавил: – одновременно с каким-то очень неприятным колющим чувством.

– В любви мне решил признаться? Самое время, – ответил здоровяк, выглядывая из двери. – Странно.

– Что?

– Я никого не вижу.

– Так разве это не хорошо?

– Нет, это необычно. А всё, что необычно, значит, что не по плану.

– У тебя был план? – удивился оживлённый.

Снорри оглянулся на него, прищурив глаза.

– Теперь я тоже испытываю к тебе «любовь», – прошипел он, – только без трепета. Чистое, сжигающее чувство.

Гудди улыбнулся краями забрала.

– Ты быстро учишься быть тем ещё сыном красной луны, – покачал головой здоровяк, вновь приоткрыл дверь и, пригнувшись, вышел.

– Подожди меня, – прозвенел своим тоненьким голоском Гудди и поспешил за ним, поскрипывая ногами.

На выходе Снорри схватил его за шкирку и перетащил в тёмную часть коридора за бочкой.

– Вот масло, – сказал он, сунув в руки оживлённому лейку с бочки, – смажь себя хотя бы.

Гудди принял ёмкость из рук человека и стал заливать её себе в шарниры и шестерни.

– Фу, – скривил рот здоровяк, приподнимаясь и оглядываясь, – выглядит отвратительно. Мог бы хотя бы отвернуться.

Затем он привстал и, пригнувшись, пробежал к подвесному мосту над гремящим конвейером. Гудди закончил процедуру и последовал за человеком, стараясь держаться в тени. Из цеха, открывавшегося под мостом, исходило красное свечение, внизу мерцали раскалённые котлы, куда большие ковши сбрасывали промытые капсулы, поднимавшиеся из них по конвейеру в соседние помещения.

Секция, где Снорри, сидя за металлическим бортиком балкона, внимательно разглядывал происходящее, находилась в самом сердце цеха. Гудди выглянул из-за его спины и спросил:

– А здесь где-нибудь можно сделать из меня человека?

– Очень плохо, – раздражённо покачал головой здоровяк.

– Что? Считаешь, плохая идея?

– Смена не по часам, – произнёс человек, привстав, – никого нет.