Сказка северных ветров (СИ)

Теперь, когда слой снега, укрывающий землю, постепенно становился всё меньше, а местами и вовсе растаял, Иньярра стала уходить в лес едва ли не через день. Бежала ли она от Берила, в голову которому в любой момент могла прийти мысль навестить её? Или игнорировала попытки деревенских пригласить её на празднование дня весеннего равноденствия? Как бы то ни было, прогулки по лесу, в котором то тут, то там из-под тающего снега проглядывала прелая листва и опавшая хвоя, возвращали знахарке спокойствие. Ей не нужны были ни храмы, ни святилища, ни идолы, чтобы привести мысли в порядок. Вместо этого, касаясь ладонями мощного ствола дуба или старой сосны, она на какое-то время забывалась, представляя себя единым целым с природой. И та даровала ей утешение, забирала горечь и тоску, помогала по-новому взглянуть на мир вокруг себя и попытаться принять всё, чего Ярра изменить не могла.

А, возвращаясь домой, она непременно находила на ступенях крыльца цветы. Впервые они появились на второй день после отъезда Истара. Нежные, кажущиеся беззащитными морозники поражали бело-зелёными лепестками с розоватыми крапинками. Потом были крокусы, вырванные из земли с луковицами. Ярра очень удивилась подобному подарку, отметив его ценность для неё, как для знахарки. Собрав целое море брошенных на порог благородных шафранов разных цветов, она смотрела на них и, казалось, будто в этих цветах заключено всё: благородная синева неба, загадочная жёлтая луна, розовая утренняя заря и лилово-красные сумерки. А ещё чрез какое-то время она обнаружила на верхней ступени большой букет кобальтовых пролесок, и осознание прошило её острой иглой. Цветы были такого же цвета, как глаза Эрдлига. Да и кому, кроме него, пришла бы в голову мысль забрасывать порог её дома цветами?

Застывшая со сциллами в руках, она какое-то время раздумывала, не будет ли лучше, если она выкинет их? Отшвырнёт подальше от дома, оставив умирать на тонком слое снега, который и сам вот-вот должен был исчезнуть. Но цветы были не виноваты в том, что их сорвала рука Эрдлига. Утешив себя этим, Ярра положила их поверх тряпицы укрывающей, набранные в лесу, ингредиенты в корзине. И не успела открыть дверь, как услышала, что кто-то приближается к ней, а когда обернулась, то увидела Берила.

— Здравствуй, ведьма лесная, — белозубая улыбка озарило лицо, когда он приветственно помахал ей издалека.

— И тебе привет, страшный волк, — не осталась в долгу знахарка, широко улыбнувшись парню.

В ответ на её слова, он лишь заливисто рассмеялся. Но стоило ему подойти ближе к веранде, как смех затих. Веселье в зелёных глазах сменилось непониманием, а меж бровей залегла хмурая морщина. Наконец, Берил не выдержал и покосился на корзину Иньярры.

— Не уверен, что хочу знать, почему от неё пахнет Лордом Эрдлигом, — тихо пробормотал он себе под нос, одновременно давая понять, что любопытство сильнее разума, и он что прекрасно осознаёт — это не его дело.

Если бы хотела, Ярра могла бы сделать вид, что не разобрала сказанного. Но, бросив растерянный взгляд на букет, она вскинула бровь:

— Сильно? — И когда Берил кивнул, с сожалением вздохнула: — значит, придётся пустить цветы на зелья и настойки.

— Крепко ты его задела, раз этот высокомерный гамнюк тебе цветы таскает, — присвистнул пограничник, а затем присмотрелся к пролескам. — И не абы какие, а с южной окраины земель Лорда Рэйлифа. Здесь такие только через пару недель зацветут.

В молчании, возникшем между ними, оба думали о том, как Эрдлигу удалось достать их, не покидая Дальней Заставы. И как бы там ни было, становилось ясно — в своём упорстве он готов зайти далеко.

Подводя итог под всеми этими выводами, Ярра с тоской выдохнула:

— Скорее бы Истар вернулся. Уже шесть дней прошло, как его нет.

Поднявшись по ступеням, Берил с неожиданной серьёзностью опустил ладонь на её плечо и крепко его сжал. А потом, поймав взгляд тёмно-карих глаз обнадёживающе улыбнулся:

— Вернётся. Все они вернутся. — Легонько приподняв её подбородок, он с неожиданной мудростью, уверенно произнёс: — нужно в это верить.

После чего снова стал беспечным пограничником, таскающимся едва ли не за каждой юбкой. Но Ярра запомнила, что блондинистый широкоплечий оборотень умеет быть проницательным, и что он достаточно умён, чтобы притворяться дураком. Отныне она смотрела на него по-иному, и этот Берил нравился ей ничуть не меньше того другого, с которым она уже была знакома. Он органично дополнял его, образуя из двух разных половин единое целое.

Улыбаясь Берилу, она открыла дверь в дом и, прежде чем войти, бросила на него лукавый взгляд.

— Помнится, — чуть прищурилась она, — ты на чай напрашивался.

Округлив глаза, Берил принялся паясничать — приложил ладони к груди и полным наигранного изумления голосом уточнил:

— Неужели пустишь за порог? А вдруг я воспользуюсь ситуацией и обведу одну очаровательную ведьму вокруг пальца? — поигрывая бровями, никак не унимался он. — Оглянуться не успеешь, как будешь моей.