Сказка со счастливым началом

– Что? – Соня вытаращила на него глаза. – Буду прятаться, с ребёнком? А если выследят – этого ты не боишься? Какая же разница тогда… И что – так всю жизнь, пока не найдут? А Наташа? Она поедет за тобой, даже не сомневайся!

– Другого выхода нет! – шёпотом выкрикивал Митя. – Бросить вас здесь – без жилья и денег? Здесь всё равно опасно для вас… Мы с тобой – одно целое. Мы должны быть вместе. Помнишь, что сказал священник?

– Если ты хочешь быть с нами – будь с нами в открытую! Как раньше!

– Нет! Это не в моих силах. Даже если уйти с работы, таскаться за тобой по пятам – я не сумею тебя защитить… А ещё Вадька…

– Я никуда не поеду. Не стану прятаться. Пусть всё будет, как будет. А как поступишь ты… Митя, это – дело твоей совести… Вторая жена! Господи, Митя, ты для меня это делаешь, да? Мне такого не надо, не надо меня так спасать! Ты меня убиваешь этим…

Но он слышал только своё.

– Значит, останешься? Может, с Женей? С ним надёжней, спокойней, не надо прятаться! – почти прошипел он.

Глаза у него метали молнии.

– Вот ты о чём беспокоишься! – усмехнулась Соня. – По себе судишь… Я себе второго мужа не заведу. Делай, что считаешь нужным, Мить. Но мы никуда не поедем!

– Соня! Что ты со мной творишь… Как, как так можно? Ты перекладываешь всё – на меня одного. А я ничего не могу сделать… Наверное, я не мужик… Наверное, надо просто его убить… Убить Калюжного… Решить, как он говорит, радикально.

– Не смей! – испугалась Соня. – Ты навлечёшь этим страшные беды! На себя, на меня… Это смертный грех!

– Да куда не плюнь – всё смертный грех, – скривился он.

– Митя… не надо, не пугай меня! Мы ни к чему не придём сейчас здесь, в этой подворотне. Мне надо срочно бежать в садик. Пожалуйста, отпусти меня.

– Сонечка… Соня, ты сейчас не отвечай ничего. Я найду способ связаться с тобой… Чуть позже, они всё ещё следят – за тобой, за мной. Ты только подожди, не руби с плеча, пожалуйста… Подумай, и ты сама поймёшь… Неужели ты бы смогла иначе?

– Я слушала ваш разговор, Мить. Я не верю в это. Он взял тебя на понт! Может, и Ларису убил не он. Просто ему выгодно тебя запугать!

– Я не стану проверять! Не могу рассчитывать, что это понт. Я его лучше знаю. Он всегда повторяет – моё слово закон… ты же сама слышала – ну зачем притворяешься?

– Пусти меня, Мить… Я не вижу никакого выхода. Если ты боишься и идёшь у него на поводу – выхода нет.

– Я не могу быть рядом с вами каждую секунду! Да и это его не остановит! – отчаянно выкрикнул он. – Мы ходим по кругу, Сонь…

– Ты будешь с нами тайком – в обеденный перерыв, да? А в остальное время – с Наташей. Будешь спать с ней… Митя, будешь, я знаю!

– Я не буду с ней спать! Это просто фикция, пойми!

– Нет, Мить… Я не смогу жить в этой «фикции»! Если ты женишься – между нами всё кончено, – на глазах у Сони выступили слёзы.

– Сонь, ты меня пожалей хоть! Нельзя же, нельзя так! Не выполню его условий – тебя убьют. Поэтому я женюсь, Сонь. Это решено.

– Тогда… лучше больше никогда не появляйся рядом со мной, Мить…

– Соня, Сонечка, ну почему ты меня не слышишь?!

В подворотню, где они прятались, завернул грузовик. Митя вжал Соню в стенку, закрывая на узком проходе от автомобиля, и жадно прижался губами к её губам. У Сони прервалось дыхание, так ей хотелось сейчас, чтобы он никогда её не отпускал…

– Мне пора… – прошептала она, отворачиваясь. – Я опаздываю. Там Вадик…

– Пойдём отсюда, – сказал он. – Я посажу тебя на такси. Сонечка, я сам найду, как связаться. В квартире ничего обо мне не говори.

Он подхватил её под руку и вытянул на улицу. Быстрым шагом они пошли вдоль дороги.

– Как он там – Вадька? Скучаю по нему, не могу…

– Он тоже… сердце мне разрывает!

– А зачем ты была в интернате? – вспомнил он вдруг. – Это что-то насчёт него?

– Ага… обратно решила сдать, – усмехнулась Соня. – Ты – меня, я – его…

– Соня!

– Я устраиваюсь туда на работу.

– Правда? Кем?

– Нянечкой.

– То есть уборщицей? – в его голосе послышался ужас.

– Спасибо скажи, что берут.

– Сонь… ты об этом тоже дома не говори… Вообще ничего про себя не говори! Предупреди Аньку…

– Твоя мама, видать, мечтает, чтобы я сдохла от голода вместе с ребёнком? Большой души человек…

– Молчи… – с болью произнёс он. – Я знаю, чего она добивается – выжить тебя из города. Но если мы сами уедем, вместе…

– Митя! Ты понимаешь, что говоришь? Что предлагаешь? Представь, ну представь! Ты живёшь в квартире отца, а мы снимаем жильё – на его, как ты правильно сказал, кровавые… И вместе дурим Калюжных, водим за нос твою… так называемую жену… тратим её деньги… А ты – ездишь ко мне тайком на подаренном папой джипе! Словно я – твоя любовница, будем скрываться, прятаться по углам! Это противно, мерзко, лживо, как ты не видишь! Это я – твоя жена, Митя! Я, а не она!

– Но что… что же делать, Соня?

Она резко остановилась, повернулась к нему лицом.

– Хорошо, – неожиданно сказала она. – Хорошо, я согласна. Оформлю усыновление, и уедем, спрячемся. Но – не в Москву… куда-нибудь за Урал, на другой конец страны, хоть в деревню какую, где нас не найдут… Будем жить, как подсказывает совесть. И будь что будет.