Сказка в дом стучится

— А даже если и не сказал, то думал именно так, как ты, сказочница… Оденься… Не жалко Никиту, пожалей его папочку. Тут даже не осина, тут дуб дубом, но этот дуб что-то к тебе да чувствует…

Я толкнула дверь и вышла первой. Дети оставались за столом — не покинули спасительное пространство кухни. Знали папочку не хуже, чем я. Лучше — вряд ли. Я закрыла дверь спальни и тут же погрозила Валере кулаком. Но тот и не думал целоваться, сразу шагнул к шкафу за рубашкой и галстуком. Брюки натянул последними. Застегнул ремень.

— Ты чего на меня так смотришь?

Господин Терехин обернулся ко мне уже не ночным, а очень даже утренним товарищем.

— Нравишься ты мне, — попыталась сменить злую маску на добрую уже проснувшаяся Сказочница Аля.

— Ну хоть что-то у нас взаимно, хотя и с точностью до наоборот: я бы тоже на тебя смотрел и смотрел — только в голом виде. Я тебе мешаю взять одежду?

Я кивнула. Он отступил к окну, не к двери. Видимо, решил перед работой насмотреться на меня в профиль и в анфас, чтобы чертики перед экраном не бегали.

— Закапай глаза…

За спиной у меня послышался тяжелый вздох.

— Это называется семейная жизнь. Забыл?

— Ну, только такие неудобства.

— Еще дети… На кухне… Одни…

— На детей я уже давно согласился. Ты зачем одеваешься?

— Пойду в душ, когда вы все уйдете… Вернее, залягу в ванну, которую мне давно обещали.

— До двенадцати успеешь из нее вылезти? — усмехнулся Валера, делая ко мне шаг, чтобы поправить перевернувшуюся под кофтой бретельку майки.

— Вот из постели точно не успею… Пошли уже к детям!

Джинсы я застегивала на ходу и чуть не поскользнулась в носках, которые решила нацепить, потому что за утро успела замерзнуть, не найдя, где включается подогрев пола.

— Никита, отдай Саше тапки, а сам уже можешь на выход обуться.

— И в прихожей сидеть?

Никита как по команде появился в коридоре с тапками в руках — он не двигается со скоростью звука, он следит за нами и подслушивает!

— Посидишь пять минут. Ничего не случится!

Никита опустил передо мной тапки и демонстративно уселся в кресло без кроссовок. Отец молча отправился на кухню завтракать, а я — после спасибо. Ели молча. И это именно по моей указке. Я сама дура, что оставила на столе телефон. И что не установила пароль. И что не заняла Никиту — вот он и загрузил какую-то игрушку, чтобы братик его не доставал. Конечно, я могла забрать телефон и поесть после их ухода, но разбираться с обиженным ребенком в первое же семейное утро не хотелось.

— Я пошел! — вдруг крикнул Никита и хлопнул дверью.

Вот же мы увлеклись буравеньем взглядами тарелок и друг друга, что даже не заметили, как ребенок сходил за рюкзаком и ушел. Валера схватился за телефон:

— После школы сразу домой. Понял? Саша будет тебя ждать. И ты с ней до вечера. И не дай бог она мне на тебя пожалуется! Ты понял? Не мычи, а ответь человеческим языком. Так лучше. Первым отключился, — добавил уже без телефона.

 — Интересно, ты ждал чего-то другого, говоря с ним таким тоном?

— Ждал, что ты не будешь меня воспитывать при ребенке!

Валера поднялся. Резко. Арсений вздрогнул — и только тогда поднял голову от экрана.

— Отдай Саше телефон. И не смей больше брать!

— Никита взял, не я…

— Ты меня понял? — перебил Валера и шагнул от стола.

Ушел, даже не взглянув на меня, хотя я смотрела в этот момент ему в спину, а не на протянутый Сенькой телефон. Только бы не ушел в офис. Я не хочу встречаться с Гелей.

— Сеня, забери свое одеяло с Никитиной кровати и отнеси к себе в комнату.

А я пока найду твоего папочку. Нашла. В зале. Он что-то писал за столом.

— Это доверенность на Мерина, — Ключи лежали тут же на столе. — Вдруг потребуется машина.

— Существует такси. Но я никуда не собираюсь.

— Сейчас не собираешься. Через час соберешься. Я не хочу нервничать, — он наконец поднял на меня глаза. — Встретишь Гелю? Я не хочу полчаса терять. Она написала, что не рассчитала пробки.

Я пожала плечами. Ну чего спрашивает? Выбора нет. У меня. Никакого!

Глава 62 "Новый монстр"

— Вы с нами теперь, как понимаю, надолго, — выдала Геля, поздоровавшись без всякой вопросительной интонации.

И я, как в разговоре с Валерой, растерянно пожала плечами. Только теперь еще и смущенно: он доверил мне детей и машину. И, кажется, свое сердце, если я имею право в силу возраста и опыта верить в любовь. У самой аж уши горели! И не только они, раз Геля вдруг добавила совершенно серьезно:

— Вы с Валерой прекрасная пара. И дети вас полюбят, не сомневайтесь… И не слушайте, когда за спиной плохое говорят.

— А говорят? — в мой голос сама собой вернулась серьезность.

— Не при ребенке.

— Не при ребенке скажете? — переспросила я, опуская глаза к Сеньке, который обнял няньке ноги и заглядывал в глаза, точно спрашивая: «Ты ведь заберешь меня от этой злючки Саши?»

— Не при ребенке говорят, так что, какая вам разница? Татьяна Васильевна не очень добрая женщина, вам самой так разве не кажется?

— В детстве она казалась мне доброй. От неё всегда пахло пирогами и блинами.