Сказка в дом стучится

— Может, натурой отдашь?

— У меня «зюб», забыл? До июля ни-ни…

— У тебя все нормально с зубом. И с голосом. У тебя с мозгами не того немного. Или много — давно не виделись. Ну, натурой? Совсем маленьких возьмешь? Двухлеток… Это капец для меня, а ты сможешь. Я знаю, что тебя дети любят…

— Все потому что я их не люблю. Чем меньше женщину мы больше… Когда надо?

— На будущей неделе. Двухлеток. С зайцами и морковкой…

— Ну ты пошляк… Ты там только скажи воспиталкам своим, чтобы не лезли ко мне со своим умным мнением. Детки их умнее. Они не в них, они в дураков-родителей. Игорь, ну блин… Когда-нибудь я научусь говорить тебе «нет».

— Не получится. Я просто подготавливаю почву, чтобы ты кому-нибудь сказала да про собственного ребенка.

— Не дождешься…

— Может, и не дождусь… Но ты у нас девушка непредсказуемая. Может, и уговорю…

Пауза. Ждёт, когда пошлю? Не дождётся!

— Короче, в четверг — три группы малышей. Начиная с десяти утра. Полчаса с пятнадцатиминутным перерывом. До двенадцати надо управиться, потом они спать…

— Не грузи меня, ладно? Я никогда не опаздываю на работу и не задерживаюсь на ней. Это работа и только. Не надо включать со мной режим «хромой собачки». Мне этих детей очень жалко, но я не собираюсь ради кармы выходить из зоны комфорта. Ничего личного, ясно? Я не ты, я не святая.

— Аль, твои подколы раздражают, понимаешь?

— Ты не думал, что навязывая людям свое мировоззрение, ты их тоже раздражаешь? Я не могу решить проблему этих детей даже сказкой. И все же даю этому миру достаточно. Жертвенность — это не обязательное качество хорошего человека. Я вот честно общаюсь с тобой только из-за того, что знаю тебя с детства. Тогда ты ещё не был таким упёртым в спасении чужих детей.

— Просто надо понять, что если не ты, то кто…

— Конь в пальто! Отстань, ладно? Иначе я не приду. У меня нет потребности кого-то спасать.

Мне бы себя уберечь от неправильных решений.

Я бросила телефон на соседнее сидение и уставилась на серые кирпичи трансформаторной будки, в которую упирался носом мой — да, по доверенности уже мой — Хайлендер. Как пробить стену непонимания головой, я не знала, но билась с завидным упорством. Зачем? А затем, что детскими болезнями нужно переболеть в детстве — тогда и не нужно в тридцать бежать в ночь, роняя тапки, непонятно с кем… С кем, понятно, но зачем — непонятно точно!

Краем глаза я заметила такси, но не вышла.

— Ты почему за рулём?

Валера открыл дверь раньше меня, и мы оказались лицом к лицу.

— Привычка. Дурная… — попыталась я быть серьезной, но не смогла: губы сами расплылись в безумную и даже малость счастливую улыбку.

— Как быстро ты привыкаешь к новым вещам.

Он отступил, и я вылезла из машины прямо в его объятия.

— Приехать приехал, обнять обнял, — бубнил он мне в макушку.

Пока я все сильнее и сильнее прижималась к его втянутому животу, чувствуя уже боль от бляшки ремня. Против воли. Воли разума. Но я уже с час как перестала быть существом разумным.

— Осталось забрать, — не отрывался он от моих волос. — В Разлив, да? С милым рай и в шалаше, если милый на… внедорожнике…

Рассмеялся и отпустил, чтобы протянуть пакет: подарочный, с розочками, но без всяких других опознавательных знаков.

— Пока не открывай.

— Ты за ним ездил?

— Да. Как всегда, все спонтанно. Но, знаешь, я как-то порядком устал от незыблемого распорядка в жизни, который составляет мне Светлана Владимировна. Алькин кавардак мне нравится больше. Вот честно. Сразу скидываешь лет двадцать.

— Тебе сколько сейчас? Уже тридцать девять? Или только будет в сентябре?

— Восемнадцать. Женщинам столько, насколько они выглядят. А мужику — насколько он себя чувствует. Вот сейчас я дурной и совершенно неуверенный в себе мальчишка. А ты взрослая женщина, к которой страшно подступиться, чтобы не услышать «отвали, дурак!»

— Валер, ты за мной ухаживаешь, что ли? — потрясла я закрытым пакетиком перед его довольной рожей.

— Нет, совершенно нет. Я бы выкинул этот пакет. Это так, возмещение убытков. Незапланированных.

— Каких убытков?

— Давай потом. Я жрать хочу, но домой не поеду. Раз ты у меня такая чудная, давай на пляж Чудный махнём? Пиццу купим по дороге, а там до дачи рукой подать. Можешь часик подрыхнуть, кстати. Тут тоже кресло откидывается.

— Валер, ты сумасшедший! Какое счастье, что я не знала тебя восемнадцатилетним!

— А я знал тебя… Ты тоже была не особо умной тогда… Особенно за рулём. Иди на пассажирское место, мне так реально спокойнее.

А мне оно сразу показалось неспокойным, потому что пришлось взять в руки телефон, чтобы сесть. На экран выплыло сообщение от матери «Это он???» Да, три вопросительных знака. Слава богу, что не добавила восклицательных. Пятый этаж не нуждается в бинокле. А я не нуждаюсь в лишних нервах. Вот и хорошо, что все открылось.

«Да» — написала я в ответ. Коротко и ясно. Для нас обеих.

Глава 34 «Он сам нарвался»