Сказка в творчестве Н.А. Римского-Корсакова

Входит Садко. Широко и многообразно выписан облик главного героя в опере. В повествовательной манере ”устав-ного” сказа, строго и величаво обращается он к купцам. По-былинному плавно течет его речь. Ритмически выровненная мелодия вокальной партии постоянно возвращается к одному и тому же звуку, сообщая высказываниям Садко особую убедительность и весомость. Ниспадающие же терцово-квартовые ходы в окончаниях фраз придают его ”речениям” очевидную национальную характерность. Садко мечтает о возвеличивании древнего Новгорода, об умножении его славы и богатства. Думой своей заветной делится он с новгородскими людьми именитыми, укоряя их в косности и самодовольстве:

Кабы была у меня золота казна,
Кабы была дружинушка хоробрая, —
Я не сидел бы сиднем в Новегороде,
Я снарядил бы тридцать и един корабль,
Товары красные я б понагруживал.
И прошел по великим рекам
Я б ко синему морю далекому.
На бесчетну казну в Новегороде
Понастроил бы я церквей божиих.
По далеким морям, по раздолью земли
Пронеслася бы слава Новгорода!

Речью сей дерзкой остались недовольны богатые гости, и прогнали они Садко с пира знатного. Так осуществляется завязка действия — столкновение спесивых купцов, настоятелей города с певцом-гусляром Садко — представителем "людей неимущих". Оскорбленный герой покидает пир, а вслед ему несется бойкая и насмешливая песня скоморохов "В Новегороде великом жил-был дурень", потешающих богатых купцов. Из интонаций, близких народным песням, соткана музыкальная ткань всей картины, но истоки самой песенности различны. Если в начале картины композитор использует напевы былинного типа, то в финале они дополняются плясовыми темами, которые подчеркивают празднично-игровую обстановку заключительного эпизода. Римский-Корсаков здесь остроумно подражает звучанию скоморошьего инструментария — гудкам, дудам, сопелям, их гнусавым, визгливым, звенящим тембрам.

В глубокой печали, отвергнутый самодовольной знатью, приходит Садко на берег Ильмень-озера (вторая картина), чтобы излить душу свою всему "раздольицу широкому", темной дубравушке, волне зыбучей. "Ой, ты, темная дубравушка", — затягивает он песню, жалуясь на свою судьбу. Печально звучит проникновенная, исходящая из глубины души мелодия, написанная композитором в манере русских народных протяжных лирических напевов. Приникая к богатейшему роднику народной культуры, свободно и непринужденно претворяет Римский-Корсаков характерные мелодико-ритмические и ладогармонические особенности национальной песенности. В песне Садко будто "поет" сама природа, с которой он связан неразрывными узами. Ей прежде всего герой доверяет свои мысли и чувства. "Голоса" ночного леса, подводного мира оживают благодаря его чудесному дару, как бы становясь частью его существа. Волнение героя передается природе, и она откликается на песнь его задушевную.