Сказки американских писателей

— О, премудрый сын Абу Аюба, — сказал он, — ты справедливо предупреждал меня об опасности, грозившей со стороны пленной красавицы; скажи мне, ты ведь умеешь отвращать гибель, скажи: что мне делать, дабы её избежать?

— Отошли от себя эту неверную, которая причиной всему.

— Скорее я расстанусь со своим царством! — воскликнул Абен Абус.

— Тебе грозит опасность потерять и одно и другое, — ответил астролог.

— Не будь бесчувственным и не таи злобы, о глубокомысленнейший из мудрецов, пойми мои затруднения и как монарха и как влюбленного, придумай способ защитить меня от неприятностей, которые мне угрожают. Я не гонюсь ни за величием, ни за властью, я ищу только отдыха. О, если бы у меня было какое-нибудь убежище, куда бы я мог уединиться от света со всеми его заботами, суетой и тревогами и провести остаток дней моих в любви и покое!

Астролог на мгновение остановил на нем взгляд, сверкавший из-под густых, косматых бровей.

— А что я получу, если создам тебе, такое убежище?

— Назови сам свою награду. Клянусь жизнью, ты получишь все, чего бы ни попросил.

— Ты слышал, о повелитель, о саде Ирем, одном из чудес счастливой Аравии?

— Да, я слышал о нем, — он упоминается в Коране, в главе, называемой «Утренняя заря». Я слышал, сверх того, от паломников, побывавших в Мекке, самые невероятные вещи, но я полагал, что это — нелепые басни, подобные тем, которые любят рассказывать путешественники, посетившие дальние страны.

— О, не поноси, повелитель, рассказов, слышанных из уст путешественников, — возразил сурово астролог, — ибо в них содержатся драгоценные зерна знания, принесенные ими с края земли. Что же касается дворца и сада Ирем, то все, что обычно о них повествуется, сущая правда; я видел их собственными глазами. Выслушай, что случилось со мною, ибо это имеет отношение к твоим чаяньям.

В дни моей юности — я был тогда простым арабом пустыни — я пас верблюдов моего отца. Когда мы однажды пересекали пустыню Аден, один из них отстал от стада, и мы его потеряли. Я тщетно искал его несколько дней, пока наконец, измученный и истощенный, не улегся в полуденный зной в тени пальмы у полувысохшего колодца. Проснувшись, я обнаружил, что предо мною — городские ворота. Я вошел и увидел великолепные улицы, парки и базары, но все было безмолвно — я не встретил ни одного человека. Я ходил по улицам и площадям, пока не набрел на роскошный дворец, который украшали фонтаны и рыбные садки, рощи, цветники и фруктовые сады, обремененные роскошными плодами, но никто не показывался моему взору. Устрашенный этим безлюдьем, я поторопился выйти из города и, пройдя сквозь ворота, обернулся назад, чтобы ещё раз бросить на него взгляд, но на этот раз я не увидел ничего, кроме безмолвной пустыни, расстилавшейся перед моими глазами.

Невдалеке я встретил дряхлого дервиша, посвященного в предания и тайны этой страны, и поведал ему о том, что со мною произошло. «Это, — сказал он, — прославленный сад Ирем, одно из чудес пустыни. Время от времени он предстает пред глазами усталого путника, как это случилось с тобой, радуя его видом своих башен и деревьев, гнущихся под тяжестью обильного урожая; потом он исчезает опять, и на его месте остается только пустыня. Вот история этого сада: в стародавние времена, когда эту область населяли аддиты, царь Шедад, сын Ада, праправнук Ноя, заложил здесь город. Когда город был выстроен и он увидел его во всем великолепии, сердце его преисполнилось гордости и тщеславия, и он решил возвести в нем также дворец, окруженный садами, которые могли бы соперничать с упоминаемыми в Коране райскими рощами. За его надменность на него пало проклятие неба. Он и его подданные были стерты с лица земли, на его великолепный город, дворец и сад были наложены вечные чары, которые скрывают их от взоров людей, и лишь изредка он предстает перед ними, чтобы память о грехах царя сохранилась навеки».

Этот рассказ, о повелитель, и чудеса, которые мне довелось видеть, глубоко врезались в мой ум. По прошествии многих лет, будучи в Египте и отыскав Книгу премудрости Соломона, я решил возвратиться в пустыню и снова посетить сады волшебного града Ирема. Я так и сделал; они снова открылись моему просвещенному взору. Я поселился во дворце Шедада и провел несколько дней в этом подобии рая. Джиннов, стерегущих эти места, я подчинил магической власти; они открыли мне чары, владевшие садом, лишившие его всякой жизни и сделавшие его незримым для всех. Подобный дворец и сад, о повелитель, я могу создать для тебя даже здесь, на горе, что над городом. Разве мне не подвластны все чары и разве я не обладаю Книгой премудрости Соломона?

— О, высокоученый сын Абу Люба! — воскликнул Абен Абус, дрожа от волнения. — Ты воистину вечный странник и воистину повидал чудесные вещи! Создай для меня такой рай и требуй у меня награды, требуй от меня половину моего царства!

— Увы, — ответил тот, — ты знаешь, что я — старый философ, удовлетворяющийся немногим; все, чего я хочу от тебя в качестве награды, — это получить вьючное животное с ношей, которое первым войдет в магические ворота.