Сказки английских писателей

Итак, обоих свергнутых монархов на год поместили в смирительный дом, а потом принудили постричься в Бичеватели — самый суровый из всех монашеских орденов, — там они проводили дни в постах, бдении и бичевании (а бичевали они друг друга смиренно, но истово) и, разумеется, всячески выказывали, что каются в содеянном зле и беззаконии и иных преступлениях против общества и отдельных лиц.

Что же касается Развороля, то этого архиплута отправили на галеры, а там попробуй-ка что-нибудь укради!

ГЛАВА XVIII, в которой все прибывают в Бломбодингу

Черная Палочка, которая, разумеется, немало содействовала воцарению наших героев, — каждого в своей стране, — частенько появлялась рядом с ними во время их торжественного шествия в Бломбодингу; превращала свою палочку в пони, трусила рядышком и давала им добрые советы.

Боюсь, что монаршему Перекорилю немножко надоела фея с её наставлениями: ведь он считал, что победил Заграбастала и сел на престол благодаря собственным заслугам и доблести; боюсь, что он даже стал задирать нос перед своей благодетельницей и лучшим другом. А она увещевала его помнить о справедливости, не облагать подданных высокими налогами, давши слово, держать его и во всех отношениях быть образцовым королем.

— Не беспокойтесь, фея-голубушка! — успокаивала её Розальба. — Ну конечно же, он будет хорошим королем. И слово свое будет держать крепко. Мыслимое ли дело, чтобы мой Перекориль поступил недостойно? Это так на него не похоже! Нет, нет, никогда! — И она с нежностью глянула на жениха, которого считала воплощенным совершенством.

— И что это Черная Палочка все пристает ко мне с советами, объясняет, как мне править страной, напоминает, что нужно держать слово? Может, ей кажется, что мне не хватает благородства и здравомыслия? — строптиво говорил Перекориль. — По-моему, она позволяет себе лишнее.

— Тише, мой милый, — просила Розальба, — ты же знаешь, как была к нам добра Черная Палочка, нам негоже её обижать.

Но Черная Палочка, наверно, не слышала строптивых речей Перекориля: она отъехала назад и сейчас трусила на своем пони рядом с ехавшим на осле Обалду; вся армия теперь любила его за добрый и веселый нрав и обходительность. Ему ужасно не терпелось увидеть свою милую Анжелику. Он снова считал её краше всех. Черная Палочка не стала объяснять Обалду, что Анжелика так нравится ему из-за подаренной ей волшебной розы. Фея приносила ему самые отрадные вести о его женушке, на которую беды и унижения подействовали весьма благотворно; волшебница, как вы знаете, могла в мгновение ока проделать на своей палочке сотню миль в оба конца, доставить Анжелике весточку от Обалду и вернуться с любезным ответом и тем скрасить юноше тяготы путешествия.

На последнем привале перед столицей королевский кортеж поджидала карета, и кто бы, вы думали, в ней сидел? Принцесса Анжелика со своей фрейлиной. Принцесса едва присела пред новыми монархами и кинулась в объятия мужа.

Она никого не видела, кроме Обалду, который казался ей несказанно хорош: ведь на пальце у него было волшебное кольцо; а тем временем восхищенный Обалду тоже не мог оторвать глаз от Анжелики, потому что шляпку её украшала чудодейственная роза.

В столице прибывших государей ждал праздничный завтрак, в котором приняли участие архиепископ, канцлер, герцог Атаккуй, графиня Спускунет и все прочие наши знакомцы. Черная Палочка сидела по левую руку от короля Перекориля, рядом с Обалду и Анжеликой. Снаружи доносился радостный перезвон колоколов и ружейная пальба: это горожане палили в честь их величеств.

Обалду счастливей нет.
Козни строит Спускунет

!

— Отчего так странно вырядилась эта старая карга Спускунет? Ты что, просила её быть подружкой у нас на свадьбе, душечка? — спрашивает Перекориль свою невесту. — Нет, ты только взгляни на Спусси, она уморительна!

Спусси сидела как раз напротив их величеств, между архиепископом и лордом-канцлером, и была в самом деле уморительна: на ней было отделанное кружевом белое шелковое платье с большим декольте; на голове — венчик из белых роз и великолепная кружевная фата, а морщинистая желтая шея была увита нитями бриллиантов. Она так умильно взирала на короля, что тот давился от смеха.

— Одиннадцать! — вскричал Перекориль, когда часы на Бломбодингском соборе пробили одиннадцать раз. — Дамы и господа, нам пора! По-моему, вашему преподобию надо быть в церкви еще до полудня.

— Нам надо быть в церкви еще до полудня!.. — томно прошептала Спускунет, прикрывая веером свою сморщенную физиономию.

— И я стану счастливейшим из смертных, — продолжал Перекориль, отвешивая изящный поклон зардевшейся как маков цвет Розальбе.

— О, мой Перекориль! Мой королевич!.. — закудахтала Спускунет. — Ужель наконец наступил долгожданный час?…

— Наступил, — подтвердил король.

— …и я скоро стану счастливой супругой моего обожаемого Перекориля! — не унималась Спускунет. — Кто-нибудь, нюхательной соли!..

А то я от радости лишусь чувств.

— Что такое, вы — моей супругой?! — вскричал Перекориль.