Сказки английских писателей

Солнце село, взошла луна, всплеск за всплеском вода потихоньку прибывала, и теперь принц сидел в ней почти по грудь.

— Не пойти ли нам поплавать? — сказала принцесса. — По-моему, воды здесь для этого уже довольно.

— Мне уже не придется плавать, — сказал принц.

— Ах да! Я забыла, — сказала принцесса и умолкла.

А вода все прибывала и прибывала, все выше подступала она к горлу принца. Принцесса сидела и смотрела на него. Время от времени она давала ему подкрепиться. Спустилась ночь. Все выше и выше поднималась вода. Луна тоже поднялась высоко и светила прямо в лицо погибающему принцу. Он был уже по шею в воде.

— Принцесса, вы меня поцелуете? — еле слышно спросил он. Вся его деланная удаль давно испарилась.

— Да, сколько угодно, — ответила принцесса и подарила ему долгий, но совершенно безучастный поцелуй.

— Теперь, — сказал он с довольным вздохом, — теперь я умру счастливый.

Больше он ничего не сказал. В последний раз поднесла принцесса к его губам вино. Ему было не до еды. Принцесса села, не сводя с него глаз. А вода все прибывала. Вот она коснулась его подбородка. Вот она коснулась его нижней губы. Вот она плеснула ему в рот. Он крепко сжал губы. Принцесса забеспокоилась. Вода коснулась его верхней губы. Он шумно дышал носом. Принцессу охватил дикий страх. Вода коснулась его ноздрей. Принцесса широко открыла глаза, странно заблестевшие в лунном свете. И тут голова принца упала, вода сомкнулась над нею, и всплыли пузырьки, принявшие последний остаток его дыхания. Принцесса дико вскрикнула и бросилась в воду.

Окунувшись с головой, она схватила его за ногу, потом за другую, она дергала их изо всех сил, но справиться не могла. Пора было поднять голову над водой, перевести дыхание, и тут только у нее мелькнула мысль, что он-то не может этого сделать. Она пришла в ярость. Подхватив его, она подняла его голову над водой. Ей это удалось, потому что он больше не зажимал ладонями отверстия в дне. Удалось, но поздно — принц был бездыханен.

Любовь и вода вернули ей силы. Снова окунувшись, она напряглась и выдернула наконец одну его ногу из стока. С другой было легче. Как она перебросила его тело в лодку, это неизвестно даже ей самой.

Но перебросила и — потеряла сознание. Придя в себя, она схватилась за весла и, страшным усилием удерживая себя на скамье, принялась грести, хотя до этого никогда в жизни не гребла. Мимо скал, через мели, через вязкие илистые разливы она довела лодку до дворцовой пристани. Там толпилась вся её челядь, услышавшая крик с озера. Она велела отнести принца к ней в комнату, уложить на её постель, принести свет и послать за врачами.

— Но озеро! Что будет с озером, ваше высочество? — воскликнул гофмейстер, разбуженный шумом, да так и не снявший ночного колпака.

— Ступай и сам в нем утопись! — ответила принцесса.

Это была последняя неучтивость, в которой принцессу когда-либо уличали. И надо признать, на то были причины — гофмейстер сам её до этого довел.

Присутствуй при том сам король, он повел бы себя не лучше. Но и он, и королева крепко спали. Ушел досыпать и гофмейстер. Так или иначе, но не явились и врачи. Возле принца осталась одна принцесса да её старая нянька. Но нянька была женщина опытная и знала, что делать.

Они перепробовали все приемы, но безуспешно. Принцесса чуть с ума не сошла, разрываясь между надеждой и страхом, но не отступалась, не отступалась, пробовала так, пробовала эдак и повторяла попытки заново и без конца.

И вот, когда обе женщины уже совершенно выбились из сил, за окном взошло солнце и принц открыл глаза.

XV. Подумать только, что за ливень!

И тут принцесса разрыдалась и рухнула на пол. Целый час пролежала она, заливаясь слезами. Слезы, что скапливались в сердце всю её жизнь, разом прорвались наружу. А за окном бушевал ливень, такой ливень, какого в этой стране не упомнят. Он лил и лил, и одновременно сияло солнце, и огромные капли били в землю, и они тоже сияли. Над дворцом, словно купол, стояла радуга. А с неба рушился рубиновый, сапфировый, изумрудный, топазовый водопад. Потоки неслись с гор, блистая жидким золотом.

И если бы у озера не было тайного подземного стока, оно переполнилось бы и затопило бы всю страну. Разом разлилось оно во всю свою прежнюю ширь.

Но принцессе было не до озера. Она лежала на полу и рыдала, и этот ливень под крышей был еще чудесней, чем ливень снаружи. Потому что, когда он поутих и принцесса попыталась встать, она, к своему удивлению, не смогла этого сделать. Наконец, после долгих попыток, ей удалось кое-как подняться с пола. Но устоять сна не сумела и тут же с шумом упала опять. И при этом шуме её старая няня издала восторженный вопль и бросилась к ней, крича:

— Золотко мое! Ты обрела свой вес!

— Ах, так это он? Это вот как? — еле вымолвила принцесса, потирая то плечо, то колено. — Но это же неприятнейшая штука! По-моему, я сейчас развалюсь на куски.

— Ур-ра! — воскликнул принц с постели. — Принцесса, если вы исцелены, я тоже исцелен! Как там озеро?

— Полнехонько! — ответила нянька.

— Значит, все мы счастливы!