Сказки Бабки-Почитухи

У него противный взгляд.

Голова его похожа

На куриный лысый зад!

Все его теперь пинают,

Если мимо он идёт.

Кто ж в таком царя признает

И к страшиле подойдёт?

– Я ваш царь и повелитель!

Не пинайте! Больно мне!

Дайте кров мне и обитель…

– Твоё место – пусто где!

…Сколько лет прошло – не знаю.

Где тот Царь? Молчит молва.

Я слыхала, за Дунаем

Садит Царь тот деревца .

Каждый день Природу молит,

Чтоб вернула лик ему…

Но его вина – поболе!

И Природа – ни гу-гу.

Белке той не воротиться,

Не играть между ветвей…

И не сможет расплатиться,

Что б ни делал, Царь-злодей!

Замолчала Почитуха.

Книжку спрятала свою.

Я закрыл подушкой ухо

И замолк, как будто сплю.

– Ни о чем спросить не хочешь?

Спишь уже? Ну спи, малыш!

Пусть приснится тебе ночью

Дуб высокий… Выше крыш!

Тут уж я не удержался.

Слёзы хлынули из глаз:

– Почему, ну почему же

Так закончился рассказ?!

Чем же белка-невеличка

Провинилась перед ним?

У нее была сестричка?

А где дуб? Что стало с ним?

Обняла меня тут Бабка

И сказала с лаской мне:

– Милый мой, у каждой сказки

Чудо прячется – в конце!

– Разве это лишь начало?

Разве белка оживёт?

—Ты поспи-ка для начала!

Свой придёт всему черёд!

Завтра сказку я закончу.

День пройдет – и я приду.

И о белке-невеличке

Свой рассказ я поведу…

– Здравствуй, Бабка-Почитуха!

Посмотри скорей сюда!

Возле уха жужжит муха –

И жужжит так два часа.

Как она мне надоела!

Вот поймал бы я ее,

Чтоб не мучила без дела

Ухо бедное моё!

Как паук, расставил сети,

Был готов её поймать,

Но подумал я, что дети

Не должны так поступать.

Вспомнил белку-невеличку

И решил – пускай живёт!

Даже если неприлично

Себя муха так ведёт.

Улыбнулась Почитуха

И окошко отперла,

Мигом вылетела муха

Из открытого окна!

– Вот и всё. Пускай летает,

Ну, а я рассказ начну.

Счастлив тот, кто забывает

Все обиды. Я не лгу!

Где клубятся облака,

Где и днем чернеет небо,

Царь Лесов издалека

Подошёл. Взглянул налево:

Видит за морем он дом.

Обойти – вода мешает.

Он губами, будто сом,

С шумом море выпивает!

И, раздувшись, словно кит,

К дому медленно подходит.

Ну и дом! Он так велик!

Оробел Царь и не входит.

Здесь живёт Природы Царь.

Царь Лесов пред ним, как карлик.

Он Вселенной государь,

И луна пред ним, как шарик!

—Что тревожишь ты меня?—

Будто эхо прокатилось.

—Занят я. Не до тебя.

Видишь, море испарилось!

– Царь Природы, ты прости,

Виноват перед тобою!

Чтоб мне к дому подойти,

Море выпил все твое я.

Рассмеялся эхом Царь

И к Царю Лесному вышел.

Обнял брата он, как встарь:

– О твоей беде я слышал!

Не тревожься ты о том,

Что уже давно решил я.

Дуб твой здесь. За домом он.

Только стал чуток пошире

Видишь, держит облака

Возле дома, у макушки?

Даже жёлтая луна

Спит на облачной подушке!

Прослезился Царь Лесов

И обнял Царя Природы:

– На Земле полно пеньков!

Все посадишь в огород ты?

Рассмеялся Царь в ответ:

– Всех лесов не ворочу я.

Места рядом с домом нет,

Рыбок в море развожу я!

Море мне назад вернешь,

А когда в дом воротишься,

Свою белку там найдешь

И, увидев, изумишься!

Поклонился Царь Лесов:

– Благодарствую за это! —

И тотчас между усов

Море вытекло из зева.

Забурлила, поднялась

Изо рта морская пена.

И отхлынув, улеглась

Гладь волны с царёва плена.

Долго, коротко ли шел…

Царь Лесов домой вернулся.

Все бы было хорошо,

Да о камень он споткнулся.

А споткнулся он как раз

Возле маленькой избушки.

Видит: девица идет

И несёт ему подушки.

– Милый, милый Царь Лесов!

Дай взглянуть на твою ногу.

Пусть ежи спешат на зов!

И скворцы к ним на подмогу!

Пусть иголки принесут,

А скворцы пусть зашивают.

Где еноты? Пусть водой

Твою ногу омывают.

Изумился Царь Лесов —

Что за девица такая?!

Знает всех в округе он,

Но такую он не знает!

Черной бусиной глаза,

Шустрый взгляд,

В движеньях скорость.

Ярко-рыжая коса

И наряда невесомость!

И она, общаясь с ним,

Будто сотню лет знакома,

Открывает перед ним

Дверь души и двери дома!

Вдруг догадка, как игла,

В мозг его стремглав вонзилась:

Шустрой белочки душа

В тело девицы вселилась!

Прослезился старый дед,

Затряслись лесные руки.

С белкой-внученькой своей

Не помрет теперь от скуки!