Сказки бабушки Агаты

Допустим, за себя я ручаюсь – это не я. И не Борис. Дело даже не в том, что под утро, в то время когда очевидно, было совершено убийство, он честно дрых. Этому опять же я свидетель – именно его непрерывный храп не давал мне покоя. Просто Борьку я знаю с первого класса и не верю, что он мог вот так, запросто, садануть человека ножом в спину и спокойно отправиться спать. В общем, вы как хотите, а себя и Маркина я из списка подозреваемых вычеркиваю. А вот что касается остальных… Я снова оглядела людей, собравшихся в комнате.

Николай. Напряженное лицо, тусклый взгляд, руки находятся в непрерывном, беспокойном движении. Вика. Забралась в глубокое мягкое кресло с ногами, сжалась в комочек, словно испуганная зверушка. Дядя Саня. Хмурый, недовольный, поглядывает на всех исподлобья. Алла. Эта, наоборот, смотрит прямо, даже с вызовом. Лайза. Озабочена, погружена в свои мысли. Люди, как люди. И если и мелькают какие-то странности в поведении, то это, в общем-то, естественно: ситуацию, в которой мы все оказались, никак нельзя назвать обыденной. Еще неизвестно, как я сама со стороны выгляжу.

Тьфу ты, глупость какая. Да откуда я могу знать, кто из них способен на убийство? Я их всех меньше суток назад в первый раз увидела! Может быть – никто, а может – любой. И причин у каждого – вагон и маленькая тележка. И у Николая, и у девушек. Только у дяди Сани, наверное, нет, он в этой компании, как и я, человек посторонний. Посторонний, следовательно, наименее подозрительный? Что ж, это только повод, чтобы присмотреться к нему повнимательнее. Правда, если так рассуждать, то я тоже вхожу в категорию самых подозрительных лиц. Ну и пусть, я-то точно знаю, что никого не убивала.

Громкий крик вывел меня из состояния глубокой задумчивости. Оказывается, пока я рассуждала о личности возможного убийцы про себя, остальные делали это вслух. И очень эмоционально. Немного разобравшись в общем гвалте, я поняла, что Алла обвиняет вяло отбивающегося Николая; Лайза, почему-то объединила свои претензии к Борису и к Вике, с упоением перечисляя обиды, как я поняла, едва ли не трехлетней давности; Вика кричит, что больше в жизни никогда не войдет в эту комнату; Борька просит всех успокоиться, а дядя Саня внимательно слушает весь этот базар. Естественно, я присоединилась к Борису и вовсе не потому, что он мой работодатель. Просто его поведение казалось мне наиболее разумным. И я, в отличие от Борьки, умела прекращать подобное безобразие.

– Все, тихо! – рявкнула я. Командный голос, выработанный на дополнительных занятиях в пединституте, которые я специально посещала, и отшлифованный за время общения со старшеклассниками, не подвел. Тишина наступила мгновенно, словно кто-то выключатель повернул. – Устроили детский крик на лужайке, вместо того, чтобы делом заняться!

– Делом? – Алла на шаг отступила от Николая и уставилась на меня. – Каким делом?

– Да, что мы можем? – дрожащим голоском спросила Вика. – Ведь Женька все равно уже… – голос у нее сорвался.

– Ясно, что я не об искусственном дыхании говорю, – раздраженно ответила я. Да, конечно, я Евгения едва знала, а Алла с Викой были знакомы с ним, скажем так, довольно близко, и его безвременная кончина должна была произвести на них гораздо более сильное впечатление. Но даже с учетом этого, девушки могли бы соображать побыстрее. – Когда милиция приедет, они первым делом начнут выяснять, кто где находился ночью…

– О-о-о, я им уже сочувствую, – тихо пропела Лайза.

– Так почему бы нам сейчас, по горячим следам, не вспомнить это и не записать?

– А что, наверное, это разумно? – Николай задал этот вопрос дяде Сане. Надо же, все время он с ним советуется! Какое трогательное почтение к старшему родственнику.

– Разумно, – холодно кивнул тот и достал из кармана большой блокнот с пестрой картонной обложкой. – Давайте я буду за секретаря. С кого начнем?

– С Николая, естественно, – Алла даже пальцем на него указала, для верности. – Он здесь хозяин.

Николай хмуро посмотрел на нее и пожал плечами.

– Я пришел в спальню около половины второго, и сразу лег. Вика уже была в постели.

– Я выпила снотворное, – торопливо объяснила Вика. – Я каждый вечер принимаю снотворное. Бессонница замучила.

– Ты тоже снотворное принял? – уточнил дядя Саня, обращаясь к племяннику.

– Нет, – Николай отрицательно качнул головой. – Я и так хорошо сплю. Встал в половине восьмого. Я всегда с утра обхожу дом, смотрю – все ли в порядке. Из под двери в гостиную сильно дуло… – он снова пожал плечами и замолчал.

– Ясно, – повторил дядя Саня. – А ты Вика?

– Я же сказала, я приняла снотворное, – голос ее немного дрожал, но в целом, Вика выглядела довольно спокойной. – Я ничего не помню. Заснула, крепко, а проснулась уже только тогда, когда поднялся шум. Выглянула в коридор – Лайза бежит, и Борис впереди. Я побежала за ними. Вот и все.