Сказки. Басни

Водяной в весёлый час,

Получив не в бровь, а в глаз,

Поплыл жаловаться другу –

С тех пор плавает по кругу.

Волк

Вань, прикольная гульба – в стельку пьяная изба!

Крыша сбилась набекрень, уложить бы поспать в тень.

Изба

Дурень, мучаясь от скуки, облегчаю бражкой муки,

А ругаюсь на хозяйку – грубиянку и лентяйку.

Взяла моду тусоваться, на приёмах красоваться.

Сядет в ступу, метлу в руки, а я хоть умри от скуки!

Надоело! Домовой – плюнул и ушёл к другой.

Амбар ведьме сторожит: принаряжен, пьян и сыт.

Пока спит, Мурлыка-кот в доме пол хвостом метёт.

Спать уложит и споёт, утром кофе принесёт.

Жизнь на зависть – благодать, не захочешь умирать.

Здесь весь год ходил босой, мылся снегом и росой,

Потому метлою бит бабкою за внешний вид..

Другой дал бы ей отпор, а он в бане спину тёр.

Если бы не самогон да не топь со всех сторон,

Я бы вслед за ним ушла, так, чтоб бабка не нашла.

Ване слушать надоело, да и дело не терпело,

С волка слез и приказал: – Хватит жалоб, пусти в зал!

Сказочник

Тут избушка закряхтела, тощим задом завертела,

Заскрипела: – Ах ты, голь! Был бы царь или король.

Для меня царевич – ноль. Говори быстрей пароль!

Ошибёшься, налечу – и ногами затопчу.

Ваня понял: – Хата бредит, с перепою крыша едет.

Сказочник

Долго спорить с ней не стал, крепко в зад ногой поддал,

Отрезвлённая пинком, мигом встала передком.

Дверь открыл и в зал вошёл, видит стул и старый стол,

Печь, разбитое корыто. Все не чищено, не мыто,

Знать, хозяйки дома нет, зря спешили на обед.

Сверху ухнула сова: — Бабка, я была права,

Теперь чуешь русский дух, жаль, огонь в печи потух.

Разжигай и Ваньку в печь, даром, что ли, дом стеречь?

Ты на праздники то к Змею, то к вампиру, то к Кощею,

Месяцами дома нет, задолжала мне обед.

Сказочник

Иван глядь, над головой ступа с бабою Ягой,

Смерть и та бывает краше, зубы скалит, метлой машет

С криком: как сюда попал? Волк ей зубы показал –

Не рычал, не огрызнулся, лишь по-волчьи улыбнулся:

– Ты, бабуля, не права, к чему бранные слова?

Это Ваня – царский сын, мне и друг, и господин.

Будь приветливей, щедрей, стол накрой, вина налей,

Свою щедрость докажи, а потом спать уложи.

Шевелись, не пожалеешь, с нами в миг помолодеешь.

Бабка долго материлась, но на драку не решилась –

Видит, парень удалой, с ним не справиться одной.

Решив доброй притвориться, на посулы не скупиться:

– Гости для меня награда, днём и ночью служить рада,

Самая большая честь усадить за стол пить-есть.

Но сегодня не взыщите, нет еды, хоть обыщите.

Прилетела из гостей, затянулся юбилей.

Год Кощея поздравляли, от еды-питья устали,

На стол тошно посмотреть, нету сил плясать и петь.

Улыбнулся ей Иван: – Ляг, бабуля, на диван,

Отдохни, поверь, с делами мы управимся и сами.

Сказочник

Бабка вылезла из ступы, на диван легла в тулупе,

Засопела, захрапела, вихрем в дверь пыль полетела.

Иван стал рубить дрова, снова ухнула сова:

– Шевелись быстрее, Ваня, год никто не мылся в бане,

Нужно воду наносить, истопить, полы помыть

И подумать об обеде, без него не быть беседе.

У старухи, кроме вшей, в доме нет даже мышей.

Баба Яга

Думаешь, туга на ухо? Зря не ври – я не старуха.

Всё у нас не так уж плохо, кроме вшей, есть в шубе блохи.

Пока до дому летела, до костей проели тело.

Чуть из ступы не упала, так, крутясь, бока чесала.

Подгони-ка лучше Ваньку, пусть быстрее топит баньку.

Пока он меня там парит, сама видишь, как грязь старит,

Сходи с волком на охоту, а питьё – моя забота.

Есть волшебный самогон – чарку выпьешь и влюблён.

Хоть и царского гость роду, а такого не пил с роду.

Сказочник

Солнце село за болото, возвратился волк с охоты,

Дичь умело ощипал, и царевич не дремал.

Пока волк варил и жарил, он усердно бабку парил.

Как вошла старуха в раж, говорит: – Устрой массаж,

Уважь, настрой лирический, сделай эротический.

После чарки самогона, шепчет: – Секс по телефону

Надоел, живой хочу – приступай, озолочу.

Не смотри скептически, я – крепка физически.

Сказочник

Ваня был пригожим в мать. Богатырь – отцу под стать.

Не боялся ратных дел, был и с женщинами смел.

Глянул, хмыкнул: – Вот досада, лучше выпить бочку яда!

Нелегка царева служба, но раз нужно, значит, нужно.

Выпил ковшик самогона, глянул, ахнул изумленно:

– Бабка, ты ли? Не узнать! И семнадцать лет не дать!

Губы алые смеются, кудри, словно змеи вьются,

Как тростиночка тонка, грациозна и гибка.

Сказочник

Встала, бедрами вильнула, грудью жаркою прильнула,

Обняла, поцеловала, Ване лучше не бывало.

Бабка стала юной вновь, вот что делает любовь

И волшебный самогон – молодит старушек он.

Словно миг мелькнула ночь, продолжать были не прочь,

Но сердито волк завыл: – Про болезнь отца забыл?

Ваня вспомнил, как отец поучал его: – Юнец,

Не спеши, будь терпелив, применяй презерватив,

Он тебя убережёт от болезней и забот.

Сказочник

Не ждал подлого подвоха, провела Яга, как лоха.

Бабка – старая карга, сотни лет была строга.

Выпив лишнего, забылась, словно в юности влюбилась,

Но признаться не посмела, смущать Ваню не хотела,

Не сказала даже слова, что стать матерью готова.

Но Кощею позвонила, обо всем оповестила.