Сказки Белой Горы. Часть III

Академик Шафаревич ме смог ответить на вопрос: «Есть ли будущее у России?» С тех пор прошло больше десятилетия, но можно быть уверенным: никто из постоянно мелькающих на экране лиц не способен вывести страну из чиновно-воровского, даже грабительского морока и предложить ясную, четкую, неуклонно выполняемую программу развития отечества. Даже сама постановка такой задачи вызовет лишь усмешку у лиц, стоящих близко к телу правителя.

Я оптимист. Балбесие не вечно. Жизнь сама заставит, как уже не раз случалось в истории, заниматься всерьёз проблемами государства и людей, хотя бы из чувства самосохранения. Если со здоровым кретинизмом относиться к мессиям-самозванцам и гениям-самозванцам, то мы и не будем их жертвами. Не хватает пока самоорганизации, гражданской сознательности, активности, да и власть, напрягая все имеющиеся силы, препятствует положительным изменениям в обществе, но это — наживное. Пролетающий в вечернем небе самолёт заговорщицки подмигивает огнями.

29 декабря 2021 года

Новый год в колонии строгого режима

После 25 декабря холода отпустили. В католическую и протестантскую рождественскую неделю достиг пика военно-политический кризис вокруг Украины. Политическая и армейская верхушка «незалежной» отчаянно труся, вереща и оглядываясь на Запад, завопила о грядущем со дня на день российском вторжении. Срочно стали готовить бомбоубежища, проводить учения по эвакуации людей. На экране замелькали кадры растерянного патриотизма. Темы споров сводились к вопросу: «Сколько часов потребуется русской армии для захвата Киева?»

Россия воевать не собиралась, но хохловласти, науськивыемые из Америки и Европы, так раздухарились, что жутко перетрусили, узрев полное нежелание коллективного Запада воевать за полубандеровскую недострану. Странные люди. Грозились поставить Россию на колени, отвоевать Крым и Донбасс. Шли на любые провокации и ухищрения для нагнетания взрывоопасной ситуации и … жалобно заскулили.

Путин, надо отдать ему должное, продемонстрировал мускулы в самое неудобное для недружественных стран время.

Никакой западный умник-правитель не рискнёт бросать в авантюру войны с непредсказуемыми последствиями свой народ и армию, да ещё накануне Рождества и Нового года.

Последнюю неделю года колонию сотрясали тотальные шмоны, случавшиеся дважды, а то и трижды за день. 29 декабря, в половине девятого утра заявился Костя, неся полный бокал чая. Человек в целом неглупый, он имеет не очень существенный изъян — лёгкую склонность к склеротизму, потому и таскается к нам за разными справками и уточнениями. Не менее трети кучаковой кровати занимала кошка Алиса — очень крупная особа чёрного цвета и необычайной сообразительности. Разлеглась она широко, но совершенно не протестовала против присутствия Александра Васильевича. Тот был не менее доволен: его третий день мучило повышенное давление, а пульс частил, как на приёме у высшего начальства, или в толкучке за водкой в горбачевские противнопамятные времена, а умное животное помогало снимать неприятные симптомы.

Костя засмотрелся на лежащую пару, попросил у меня взглядом пряник, и забыл зачем пришёл. Он принялся дуть на чай, мучительно вспоминая, но не вспомня, пробормотал:

— Ну вот, опять все забыл. Как увидел тебя с кошкой, так из головы выветрился вопрос. Хорошо лежите…

Довольный Кучак прищурился:

— Как на баштане в августе, под вечер: тепло, уютно.

Излишне мнительный гость, решив, что старик его разыгрывает, прихлебнув чай, проговорил с улыбкой:

— Ты давай словами глупыми не ругайся. Скажи честно: только сейчас придумал?

— Костя, неужели ты никогда не слышал слово баштан?

— Нет, конечно.

— Темнота! По-другому будет — бахча. Арбузы, дыни…

— Мозги мне не заплетай, они и без того перекручены твоим надувательством. Сидите тут на пару сочиняете небылицы. Я понял: вы соавторы — Цвёльф и Хамов.

Кучак осерчал:

Не городи глупости. Это ещё кто такие?

— Кто, кто. Не могу же я назвать вас Ильф и Петров.

— Хм, но почему тогда не Эльф?

— Сам посуди, какой из тебя Эльф? Он-то Хамов, -

— Костя указал на меня — самый что ни есть, вот ты под таким псевдонимом, выступаешь аж в двенадцати ипостасях.

Александр Васильевич с мудрым видом уцепился за редкую, коротковолосую бороденку:

— Спасибо за лестную характеристику, только я, любезный, не соавтор, а выполняю роль добровольного редактора — смотрю, чтобы он не слишком завирался, это, во-первых, а во-вторых, я надувательством отродясь не занимался. Даже песенка есть известного станичного автора, которого в журнале «Кубань» раза три печатали:

У баштана девок щучат,

Как спадает зной дневной.

Никого на свете лучше

Нету крали расписной.

— Вона как! — Костя перестал прихлёбывать из бокала, уважительно глядя на мудрого и довольного старика –

— Много, небось, нащучил?

— Где много? Меня самого сторожиха прищучила, так и пришлось остаток ночи провести, лёжа на её арбузах…